Время шло. В комнату робко заглянуло солнце, а звонка все не было. Я металась по гостиной, то и дело порываясь звонить Сергею, но в последний момент останавливалась, мой звонок может прозвучать весьма некстати.
К девяти утра мое беспокойство достигло критической точки, и я, вопреки всем доводам разума, решила ехать на улицу Бригадную. Но тут наконец раздался долгожданный звонок. Голос Сережи был каким-то растерянным. Через мгновение выяснилось, по какой причине.
– Лили, он до сих пор еще не пришел.
– Ты уверен?
– Конечно. Что делать?
– Ты проверил, на месте ли кейс?
– Нет. Я не решался входить в комнату, чтобы не спугнуть его. Я в комнате напротив, слежу за дверью, он не входил. Что делать? – вновь спросил Сергей.
– Не знаю, – честно ответила я.
– Он не звонил?
– Нет.
– Но ведь не может же он не явиться за деньгами. Это невероятно.
– А что, если он заметил тебя, потому и не рискнул прийти?
– Тогда тем более должен был позвонить.
– Я сейчас приеду, – решилась я. – Ничего не предпринимай без меня.
Через двадцать минут я тормозила на Бригадной, как раз напротив дома, прятаться не было смысла, он либо уже взял деньги, либо вообще за ними не придет.
Я поднялась на второй этаж.
– Лили, – окликнул меня Сергей и через секунду вышел из соседней комнаты.
Лицо его выглядело изможденным, ночь ожидания не прошла даром. Мы направились к нужной комнате, я распахнула дверь. Кейс лежал там, где я его оставила ночью. Мы переглянулись с некоторым недоумением. Ситуация выглядела абсурдно. Я подошла ближе, присела и набрала код, затем подняла крышку кейса, и нашим глазам предстала кипа газет, из кармана на крышке торчала карточка, я взяла ее и прочитала: «Сегодня очередной юбилей, извини, что нет цветов».
– Этого не может быть, – пробормотал Сергей. – Я следил за дверью. Я с нее всю ночь глаз не спускал. Клянусь… да что за черт…
– Он мог проникнуть сюда через окно, – устало заметила я.
– Если только умеет лазить по стенам лучше обезьяны, – возразил Сережа. – Я осмотрел дом с той стороны, голая стена, здесь второй этаж, высота приличная, и зацепиться не за что.
– Он мог спуститься с чердака по веревке.
– Я бы услышал шаги. Тишина была, как в склепе, ни одного звука за всю ночь.
– И все-таки он забрал деньги…
– Он не мог войти в комнату, – упрямо повторил Сергей.
Я огляделась и вынуждена была с ним согласиться.
– Похоже, ты прав.
– Что? – не понял он.
– Посмотри, на полу отпечатки только твоих и моих ног.
Пол покрывал толстый слой пыли, от окна до кейса он выглядел нетронутым. Мы прошлись по дому, везде только наши следы.
– Черт, как же он это проделал? – кусая губы, сказал Сергей. – Не по воздуху же спустился, в конце концов? А что за чушь в этой записке?
– Сегодня сорок пять дней, как погиб Виктор.
Я не чувствовала ничего, кроме усталости. Шантажист нас одурачил. Кажется, я знаю, как он проделал это. Ведь я не проверила кейс перед тем, как отправилась сюда. Зная его привычку бродить по дому… я ведь не могла выйти из ванной… Боже мой… Сергею ничего не стоило вернуться, он знал код кейса и… Я поспешно отогнала эту мысль. Одно несомненно: у меня сильный противник, справиться с ним будет нелегко, если мы вообще сумеем сделать это. Подумав «мы», я покосилась на Сергея. Он шел рядом, и лицо его было до того растерянным и несчастным, что мне вновь стало мучительно жаль его. Сыщики из нас никудышные, а мы имеем дело с профессионалом. Теперь наш шантажист, удовольствовавшись ста тысячами, может отправить меня в тюрьму. Но даже эта мысль в тот момент меня не особенно пугала, хотелось поскорее оказаться дома, принять ванну и лечь спать.
– Твоя машина возле церкви? – спросила я Сергея.
– Да.
– Я тебя подвезу.
– Что ты собираешься делать? – точно спохватившись, спросил он.
– Ждать звонка от этого типа.
