милиционеры обшарили весь дом, не могли они не заметить камеры? Или могли? Черт, я должна проверить, если камеры в доме, я их найду.
Кто-то дернул меня за рукав. А я не сразу сообразила, что происходит. В двух шагах от меня стоял пьяный парень и ухмылялся.
– Ты не меня ищешь? – спросил он неожиданно зло. Я попробовала вырваться, это его разозлило еще больше. – Не рыпайся, – прошипел он.
Не помня себя, я ударила его по лицу, он, как видно, не ожидал от меня такой прыти и выпустил руку, я бросилась бежать, слыша сзади его шаги и грубую брань. Я хотела закричать и не смогла, кинулась к ближайшему подъезду, но дверь оказалась с кодовым замком, я нырнула в подворотню и вот тогда наконец закричала. Мне показалось, или шаги стихли?
Я пробежала еще несколько метров и с ужасом поняла, где очутилась. Ни одно окно не выходит в этот каменный мешок, в этот двор-колодец. Я прижалась к стене, ожидая, когда мой преследователь появится из подворотни. Шаги. Шорох. И вновь тишина. Ни звука. Я никогда бы не поверила, что в городе может быть так тихо.
Время шло, а никто не появлялся, значит, он спрятался и ждет меня там. Прошло минут пятнадцать, я робко заглянула в темноту подворотни. Должно быть, мне повезло, и этот придурок ушел. Может, он не знал, что здесь тупик, и решил, что я скрылась в подъезде? Я собралась с силами и вошла в темноту, и тут же поняла: кто-то стоит за спиной. Я крикнула, хотела бежать… Чьи-то руки легли мне на плечи, я почувствовала дыхание на своей шее.
– Не бойся, – сказал знакомый голос.
– Это ты, – выдохнула я.
– Конечно я, кто же еще? Не оборачивайся. Просто иди вперед.
Я обо что-то споткнулась и едва не упала, он успел подхватить меня.
– Что это? – вглядываясь в темноту, спросила я и опять закричала, потому что поняла, обо что споткнулась. Он сжал мне рот рукой.
– Тихо. Иди домой. И прекрати шляться по ночам, это дурная привычка.
– Ты… что ты с ним сделал?
– Ему надо проспаться…
– Но ведь ты не…
– Нет, что ты. Я легонько его ударил, совсем чуть-чуть. Не бойся, возьми такси и поезжай домой. И не вздумай меня подкарауливать. Помни, что я тебе обещал. Если ты увидишь мое лицо, что я сделаю?
– Я помню, – поспешно сказала я.
– Вот-вот. Иди, детка.
Я покинула переулок. Я слышала его шаги, осторожные, тихие, я чувствовала его за своей спиной, но ни разу не оглянулась.
Жанна, увидев меня, удивилась.
– Проходи, – сказала она нерешительно. Я сбросила туфли и прошлась по комнате, оглядываясь, точно была здесь в первый раз. Жанна наблюдала за мной, стоя у окна гостиной. – Я рада, что ты пришла, – сказала она тихо.
– Я не могла не прийти, – усмехнулась я, взяла плюшевого медвежонка, повертела в руках. – Забавный.
– Это его подарок, – вдруг сказала Жанна, – на Восьмое марта.
– Ясно, – кивнула я. – Слушай, – немного помедлив, продолжила я, – а ты уверена, что он… в общем, умер?
– Что? – Жанна шагнула мне навстречу. – В каком смысле?
– То есть он, конечно, умер, – засмеялась я, – но хорошо зная Виктора…
– Да ты с ума сошла, – всплеснула руками Жанна. – Что с тобой происходит? Ты… странно выглядишь.
– Странно?
– Лили, что с тобой? Я хотела приехать, когда узнала о Гаевском, но побоялась. Вдруг ты меня выгонишь…
– О Сереже? – замерла я. – Что ты о нем узнала?
– Как что? Ты не в курсе? – растерялась Жанна. – Он же… вы что, расстались?
– Да. Так что произошло?
Жанна с минуту молчала, точно собираясь с силами, а потом выпалила:
– Он застрелился. В своей квартире. Говорят, это он убил Шермана. Шерман убит, ты ведь знаешь?
– Да. Мне звонили.
– Неужели его действительно убил Сережа? Соседка его видела, когда он входил в квартиру Шермана, и там было полно его отпечатков. Говорят, ему то ли позвонили из милиции, то ли повестка пришла, он не выдержал и…
– Записку оставил?
– Что?
