– Ты что, подслушивал? – выпучила я глаза, но удивилась не его невоспитанности, а его слуху.
– Не подслушивал, а слышал частично, – кивнул он, – когда вы у двери стояли. Говорили громко, а уши затыкать ты меня не просила.
– Хорошо, идем, – подумав, согласилась я. Что-то подсказывало, что на радушный прием рассчитывать не приходится, вдруг Леха в самом деле пригодится?
Мы вошли через дверь с надписью «Служебный вход» и вскоре имели счастье встретиться с вахтершей.
– Вы к кому? – спросила она строго.
– Кто-нибудь из администрации на месте? – ответила я вопросом на вопрос.
– А кто вам нужен? – Бабка решительно приподнялась со стула.
– А кто нам нужен, тебя, бабуля, волновать не должно, – заявил Леха, подталкивая меня по коридору.
– Как не должно? – возмутилась она, но не громко, и осталась на своем стуле.
– Директор тебе подойдет? – разглядывая таблички на дверях, осведомился мой спутник.
– Желательно, кто-нибудь из людей постарше…
– А вот этот? – ткнул он пальцем в курившего возле батареи мужчину. На вид тому было не меньше семидесяти, волосы и борода совершенно седые, но светло-серые, точно выгоревшие глаза смотрели с живым любопытством.
– Вы кого ищете, молодые люди? – весело спросил он.
– Кого-нибудь из администрации, кто помнит старые спектакли…
– Вот как? И что за спектакль вас заинтересовал?
– «Собака на сене».
Он поднял брови, потом поджал губы и нахмурился:
– «Собаку на сене» у нас никогда не ставили.
– Это точно? – не сумев скрыть разочарования, спросила я.
– Разумеется. Я, знаете ли, тридцать лет в этом театре и если я вам говорю, значит, так оно и есть.
– Извините, но не так давно я разговаривала с человеком, который утверждал, что ставил этот спектакль.
– В нашем театре? Чушь. Пьес Лопе де Вега никогда не было на этой сцене. Почему, кстати? Возможно, и стоит подумать над этим… Слушайте, – неожиданно обрадовался он, – «Собаку на сене» ставил самодеятельный театр. Был такой при Дворце культуры одного из заводов. Меня туда как-то приглашали. А режиссером там подвизался… дай бог памяти… Шабалов, точно, Валентин Васильевич. Сам из Питера, что- то у него там не заладилось, и он сюда перебрался. Сезон в нашем театре отработал, а потом ушел в народный коллектив. Между нами говоря, актер он был никудышный, да и выпить любил.
– Где его можно найти?
– Не могу вам сказать. Театр закрыли, он какое-то время самодеятельностью занимался, а потом вообще исчез. У него здесь дочь живет, это точно. По-моему, учительница. А его я не встречал по меньшей мере лет десять. Валентин старше меня, а в наши годы, знаете, как бывает…
– Спасибо, – от души поблагодарила я и торопливо зашагала по коридору к выходу.
– Может, ты скажешь, зачем тебе старикан понадобился? – начал приставать Леха, как только мы покинули театр.
– Все, что надо, я тебе уже рассказала.
– Ага. Теперь куда?
– В городскую справку, – твердо сказала я.
– Тачку ловить?
– Не надо, здесь недалеко. Пройдемся.
В горсправке старая знакомая Алла Геннадьевна встретила меня улыбкой.
– Опять кого-то ищете?
– Да, – вздохнула я. – Шабалов Валентин Васильевич. Лет семьдесят—семьдесят пять.
– Ого. Жених в возрасте. Найти такого будет нетрудно.
– Да, – усмехнулась я, не разделяя ее энтузиазма. – Если он жив, конечно.
Валентин Васильевич был жив и, как я надеялась, здоров. Через десять минут я взяла из рук Аллы Геннадьевны листок бумаги с адресом, не веря в свое счастье. Неужто мне повезет, я в самом деле сейчас встречусь с этим человеком и смогу хоть что-то прояснить? Сомнения одолевали…
Леха уже ничего не спрашивал, только поглядывал на меня и вроде бы усмехался. Улица Офицерская, застроенная частными домами, немыслимо петляла, мы изрядно помучились, прежде чем увидели цифру 67 на фасаде. Дом выглядел каким-то заброшенным, потемневшая от непогоды железная крыша в некоторых местах наспех залатана. Богатством, как говорится, здесь и не пахло. Кособокая калитка была приоткрыта, в палисаднике в основном произрастала крапива, кое-где вытесненная еще не расцветшими золотыми шарами.
