– Где Лешка?
– Увезли. И Чику вашего убили. А тебе в больницу надо, не то помрешь.
– Не надо, там меня и кончат…
– Ну и дела у вас… Давай за Лешкой…
– В какую сторону поехали?
– Вниз, в переулок.
– Значит, им одна дорога, у «железки» мы их перехватим.
«Перехватим» звучало здорово. В машине четверо вооруженных амбалов, которым ничего не стоит переехать безногого. Что им в таком случае женщина и раненый… Но у меня, наверно, от пережитых волнений сделалось что-то неладное с головой: я всерьез решила вызволять Алексея. Каким образом – представляла себе смутно, но в последний момент всегда что-то приходит в голову, только на это я и рассчитывала.
– Давай в этот переулок, – захрипел Соловей с заднего сиденья. – Я покажу.
Через несколько минут мы были возле железной дороги. Тихая улица выходила на проспект. Если верить Соловью, сейчас должна появиться «Тойота»… Мы приткнулись за кустами сирени. Я потела, ерзала, а он истекал кровью.
– Аптечка есть, я тебя перевяжу, – сказала я, вытирая лицо рукавом.
– Позже. Сейчас явятся.
Соловей опустил стекло со своей стороны и сидел, сжав пистолет двумя руками. Руки у него тряслись, я сомневалась, что он попадет в слона на расстоянии метра. Он еще и раскашлялся – похоже, были прострелены легкие, – дышал с трудом и таял на глазах. Из переулка донесся шум подъезжающей машины. Если Соловей прав, это та самая. Пора было на что-то решаться. И вот тут-то я вспомнила о гранатах под сиденьем.
Моя врожденная гениальность не подвела: в три счета в голове созрел план. По десятибалльной шкале глупости он тянул на 15, но мне на это было наплевать. Я чувствовала в себе силы сразиться со всем миром. Прямо какая-то белая горячка. «Горячка белая, Лев Маргаритович…»
Я шагнула к кустам, рассовав гранаты по карманам, а одну зажав в руке, и только тут заметила, что левый рукав кофты пропитан кровью, а по ладони стекает тонкий, но стремительный красный ручеек. Только теперь я вспомнила, что один из психов с «Тойоты» меня подстрелил. Ладно, хрен с ней, если я до сих пор жива, значит, ничего серьезного. Рука вдруг стала странно неметь – возможно, я просто испугалась.
О руке пришлось забыть, потому что появилась «Тойота». Я была сердита не на шутку. И полна решимости. Дурацкий план или нет, отступать от него не стоит, потому что другого все равно не было. Как там Лешка говорил: держи крепче, швыряй дальше? Я и швырнула. Граната разорвалась перед машиной, грохнуло так, что в доме напротив треснули стекла, а я от неожиданности подпрыгнула. Однако заметного ущерба ненавистной машине это не нанесло. И слава богу: в машине находился Лешка, и я должна была его спасти, а не угробить. Скрипнув тормозами, «Тойота» замерла, правда, ненадолго. Я ожидала, что амбалы выскочат из машины, но они попытались подать назад и развернуться. Чтобы избавить их от лишних хлопот, я бросила вторую гранату, но перестаралась: она разорвалась довольно далеко, правда, впечатление все- таки произвела.
Машина, сделав несколько бессмысленных кругов, замерла возле сирени: как видно, ребята все-таки решили разобраться, кто их беспокоит. Тяжко вздохнув, я вышла к ним с третьей гранатой в руках. Держала я ее так, чтобы им было хорошо видно, что она в любой момент может взорваться вместе с ними и, к сожалению, со мной.
– Выходите из машины, – попросила я. – И дурака не валяйте. У меня с перепугу руки дрожат, могу ее уронить.
Все четверо вышли. Глядели они на меня с сомнением, но рисковать не стали. Я была уверена, что Лешку придется выносить на руках и, соответственно, нести до нашей машины, что было совершенно невозможно: четверо мужиков успеют десять раз разделаться со мной, и никакая граната не поможет. Значит, придется воспользоваться «Тойотой», что было не менее опасно: ездить на иномарках мне не приходилось, так что потребуется какое-то время, чтобы тронуться с места. В этот момент я буду совершенно беспомощна…
К моему безграничному удивлению, Алексей вышел из машины сам, правда головой тряс и морщился. Слегка пошатываясь, он подошел к парням и сгреб брошенное на землю оружие. Мы попятились.
– Где запал? – спросил Алексей.
– Что? – не поняла я.
– Где кольцо от гранаты?
– Не знаю. Не помню, куда его дела.
– Ты что, спятила?
– Нет, испугалась. Что ж теперь делать-то, а?
– Брось ее к чертовой матери, скорее.
Ну, я и бросила. Алексей упал на землю, увлекая меня за собой. «Тойота» красиво сверкнула и рассыпалась, а четверка парней предусмотрительно залегла. Если кого и задело, так я не нарочно.
– Чокнутая, – уверенно сказал Лешка, вскакивая. Мы бросились наутек. – Соловей где? – спросил он на бегу.
– В машине. Чика погиб.
Соловей все еще сжимал пистолет в руке, но был без сознания. Алексей сел за руль, а я сзади, рядом с раненым. Вытряхнула содержимое аптечки: к счастью, вата и бинт имелись, хотя, по моему мнению,
