– Идемте отсюда, – позвал резко, но я уже сделала последние два шага, отделявшие меня от двери в комнату.
Дверь была открыта, и я увидела Агнессу. Она лежала на полу, ноги на ширине плеч, руки раскинуты в стороны, лицо залито кровью. Сначала я решила, что ей выбили зубы, но потом увидела рядом с лицом кровавый комок и поняла, что это язык. В ладони и стопы ей вогнали кухонные ножи. Агнесса лежала в белой ночной рубашке, точно пародия на Христа. Она умерла бы от потери крови, но тем, кто это сделал, этого показалось мало. Они вскрыли грудную клетку и вырвали ей сердце. Я увидела капли крови на полу. Ковалев их заметил первым и пошел в кухню, я шла следом. Холодильник действительно отключили, дверца была выпачкана кровью. Ковалев распахнул ее, и я увидела на средней полке сердце.
– Это он, – сказал Ковалев.
Лицо его было землисто-серым, и я даже забеспокоилась – чего доброго, упадет еще в обморок. Однако держался он спокойно и уверенно. Прошел к телефону и набрал номер милиции. Пока он разговаривал с дежурным, я еще раз осмотрела труп.
– А у вас крепкие нервы, – заметил он, когда закончил разговор.
– Ага. Я укрепляла их, работая в анатомичке.
– Шутите? Зачем это вам?
– Я редкая девушка.
– Это уж точно.
– Значит, вы думаете, тут побывал наш маньяк? – спросила я задумчиво.
– Кто ж еще? Звериная жестокость. Вырванное сердце… Еще и в холодильник его запихнул, чертов психопат!
– Он был не один, – сказала я.
– Почему вы так решили?
– Допустим, он вошел, оглушил ее, а потом распял на полу. Он очень рисковал, она могла очнуться и закричать.
– Он отрезал ей язык.
– Светку он связал. У нее на руках и ногах были следы от веревок. Здесь ничего подобного. Наш маньяк осторожен, он не стал бы рисковать. Тем более что здесь не заброшенная стройка. Рядом люди. Кто-то что-то услышит и вызовет милицию. Мне кажется, их было двое. Один держал ее, другой… Да, минимум двое. Но главное не это. Метка отсутствует. – Ковалев присел на корточки рядом со мной. – Грудь разорвана, у Светланы было то же самое, но он еще вырезал крест на шее. Здесь нет ничего подобного.
– Идемте отсюда, – выпрямляясь, сказал Ковалев. – В голове не укладывается, как люди…
Вид трупа и меня вгонял в глубочайшую депрессию. Мы вышли в прихожую. Возле зеркала был прикреплен листок бумаги. Пытаясь отвлечься, я стала изучать, что там написано. Неожиданно это меня заинтересовало.
– Похоже на график работы, – сказала я. Ковалев, взглянув, со мной согласился:
– Да, похоже.
– Но ведь она была на инвалидности и официально нигде не работала.
– Она помогала в церкви. – Он пожал плечами.
В нем чувствовалась нервозность – наверняка участковый готовился к встрече с коллегами и подыскивал объяснения, почему он оказался здесь. Мне, кстати, тоже бы не помешало подготовиться.
Коллеги появились в квартире через пятнадцать минут, чем приятно удивили. Я скромно стояла возле зеркала, пока Алексей Дмитриевич объяснял, как мы обнаружили труп. Потом я повторила его показания, прислушиваясь к тому, что происходит в квартире. И порадовалась своей догадливости: оперативники все сходились на мнении, что убийц было по меньшей мере двое. Через час появились первые интересные показания свидетелей. Кто-то из жильцов соседнего дома заметил в переулке машину, номера на которой отсутствовали. Около часа ночи к машине подошли трое мужчин в кожаных куртках, загрузились в нее и уехали. По мнению соседа, мужчины вели себя странно. В чем была их странность, не объяснил. Вроде бы они то ли нервничали, то ли чего-то боялись, но явно не желали, чтобы кто-то их видел. Машина, кажется, импортная, но какая, точно сказать не мог.
– Вы хорошо знали погибшую? – спросил меня следователь.
– До этого виделись лишь однажды. У нас была общая знакомая. Ее, кстати, тоже убили.
Когда выяснилось, кого я имею в виду, следователь заметно поскучнел.
– О чем вы собирались с ней поговорить?
– Об убийстве Светланы, конечно.
– Почему вас так интересует убийство?
– Потому что мы были хорошо знакомы, и потому что я журналист.
– Если бы вы не полезли не в свое дело, возможно, человек остался бы жив, – буркнул он. Кому приятно, когда в его работу вмешиваются дилетанты.
Однако и я в долгу не осталась:
– И уж точно эта женщина осталась бы жива, если бы вы не сочли ее сумасшедшей, а обратили внимание на ее слова.
– На какие слова? – насторожился следователь.
