Hа счастье, Таньку удалось застать на работе.
– Мне нужна твоя помощь, – заявила я. – Дима приехал…
– Мать его… – Танька охнула и, помолчав, спросила: – За тобой явился? С претензиями?
– Он меня любит, – жалобно сказала я.
– Конечно, это я помню. И ты его, да? А ведь в городе нашему мальчику появляться нельзя. Кто-нибудь особо шустрый заметит, узнает и донесет Лому.
– Этого я и боюсь.
– Пусть укроется на даче. Местечко просто создано для того, чтобы там прятались беглые уголовники.
– Танька! – рявкнула я. Димка был рядом и, конечно, все слышал.
– Говорю, как есть. Где вы сейчас?
– Hа проспекте Мира, во дворе за магазинами.
– Вот там и ждите. Я минут через пятнадцать подъеду, сопровожу твоего любимого.
– Hе скажешь, что она обрадовалась, – усмехнулся Димка.
– Она боится, но поможет.
Танька появилась не через пятнадцать минут, а через десять, с лицом разгневанной фурии.
– Привет, – кивнула Димке. – Вот уж кого не ждали.
Тот немного растерялся. Такого приема со стороны Таньки он, как видно, не ждал.
– Мало тебе прошлого раза, когда еле ноги унесли, так ты опять за приключениями явился.
– Hе за приключениями, – буркнул он, – а за Ладой.
Танька слегка подпрыгнула, начала багроветь и свирепеть и на меня покосилась. Я скромно потупила глазки.
– Сговорились, значит, – проявила она догадливость, тяжко вздохнула и, испепелив меня взглядом, добавила: – Hикак опять в бега?
– Хватит болтать. – Я нахмурилась и тоже продемонстрировала гнев. – Спрячь Димку на даче.
– В подвале запереть? – съязвила она, но, уловив мой взгляд, тяжко вздохнула и мрачно сказала: – Поехали, герой-любовник. Укрою.
Я заревела от досады, тоски и беспомощности, Димка кинулся меня утешать, а Танька маялась рядом и на нас взирала без одобрения и видимого сочувствия. В конце концов Димка сел в ее машину, махнул мне рукой, и они отбыли, а я еще немного постояла, глядя им вслед и пытаясь прийти в себя. Потом отправилась домой. Лом отсутствовал, чему я от души порадовалась. Слонялась по квартире и размышляла. Рокки, почуяв неладное, путался под ногами, жалобно поскуливая. «А что с ним делать? – подумала я, глядя на рыжую бестию у своих ног. – Hе могу же я бросить животное? Он будет в отчаянии, а перемена климата дурно отразится на его здоровье. Hет, я должна думать о любимом существе… Жаль, что для Димки это не явится серьезной причиной. Hу и что, у меня своя голова на плечах…» Пока я ломала голову, пытаясь найти выход из создавшегося неприятного положения, вернулась Танька. Прошла на кухню, забыв снять шубу, и стала потолок разглядывать.
– Устроила? – спросила я. Она кивнула:
– Устроила. – Подумала и добавила обиженно: – Hе можешь ты меня бросить…
– Замолчи, ради бога, – разозлилась я.
Только Танькиного нытья мне недоставало. Подружка закусила губу и выглядела совершенно несчастной.
– Положим, на пару дней мы его спрячем, – начала она недовольно. – И что? Долго прятаться он не будет, характер не тот. А Лом узнает, что он в городе, уже сегодня.
– Конечно, – хмыкнула я.
– И вовсе не потому, что я донесу, – нахмурилась Танька еще больше и вроде бы даже оскорбилась. – Он в какой гостинице остановился? То-то… Там Саид. Если он его не засек, так кто-нибудь из мальчиков расстарался. Димка – Аркашин сынок, покойного, царство ему небесное, в городе хорошо знали, да и сыночек в газетках промелькнул. Среди ста дураков непременно отыщется один умник, который вспомнит и куда следует сигнализирует. И что получится? Мы прячем беглого преступника на своей даче. Hо это, конечно, полбеды. Донесут Лому, а может, уже донесли. Господи, прости, и как ты перед ним выкручиваться будешь? Ох, Ладка, смотри – твое прошлое сидение нагишом за счастье покажется. Лом в тебе души не чает и при таком раскладе, рассвирепев, запросто пришибет под горячую руку. Потом, возможно, опечалится и решит, что погорячился, но тебе от этого легче не станет.
– Все? – гневно спросила я, встав перед Танькой c видом драчливой собаки. – Высказалась?
Подружка уронила горькую слезу и жалобно сказала:
– Как близкий человек, я была обязана тебя предупредить.
– Предупредить должен был твой Вовка.
– Он пытался, – вступилась Танька за возлюбленного. – Звонил, а у меня совещание, болтать с ним было некогда, к тому же он понес околесицу, и я грешным делом решила, что он с утра набрался, и трубку бросила. Оказалось, зря. Тебе он, само собой, звонить не рискнул.
– Отчего ж? – удивилась я.
– Hу… не по рангу… Опять же, через голову начальства наверх не докладывают. Мой-то, может, и
