Навязалась на мою голову, дура…
– Если тебе от этого легче, назови меня дурой еще раз, – предложила я, потом, помедлив, добавила: – Не могу поверить, что все это происходит на самом деле.
– Убьют нас, – вздохнул Денис, он, конечно, боялся и нуждался в утешении.
– Заладил: «убьют, убьют». Всегда можно что-то придумать.
– Ты, что ли, придумаешь? – презрительно бросил он.
– А почему бы и нет? Домой пойдешь?
– С ума я сошел, что ли?
– Здесь останешься? Я все-таки попробую связаться с этим Степаненко, по телефону, конечно, ехать в милицию, пожалуй, не стоит. И куплю что-нибудь из продуктов. Глупо умереть с голоду в такой ситуации.
– Ты сюда вернешься? – спросил Денис.
– Вернусь, если ты не возражаешь. Домой опасно, у друзей меня могут найти, а здесь довольно уютное местечко.
– Я с тобой пойду, – заявил он, поднимаясь, – а то опять начудишь…
На самом деле ему просто было страшно оставаться одному.
– Пошли, – кивнула я, и мы отправились через пустырь.
– Ты взрослая, – вдруг сказал мальчишка. – Ты можешь куда-нибудь уехать. А меня сцапают…
Я остановилась, посмотрела на него и взяла за плечо.
– Вот что, Денис, давай не будем особенно паниковать. Надо переждать в каком-нибудь надежном месте, подумать и посмотреть, как будут развиваться события, – ничего умнее мне в голову не приходило. – Уехать мы всегда успеем.
– Конечно, лучше держаться вместе, – вздохнул он. – Жалко, что ты не парень, вдвоем мы бы что- нибудь придумали.
– Хоть ты и назвал меня дурой, но иногда я очень неплохо соображаю.
«Задом наперед, совсем наоборот. Если бы это было так, было бы еще ничего, а если бы ничего, оно бы так и было, но так как это не так, то оно и не эдак! Такова логика вещей», – снова вмешался мой внутренний голос…
– Нам нужен телефон, – напомнила я.
Мы покинули свалку и вскоре выбрались к жилым домам. Я внимательно огляделась: впереди здание ТЭЦ, дальше железная дорога, слева еще свалка, а за нею тянутся заводские корпуса. Местность пустынная, что одновременно и хорошо и плохо. Частные дома размещались совершенно хаотично, однако Денис, судя по всему, отлично здесь ориентировался, шагал он уверенно и очень скоро вывел меня к улице, прилегающей к старому рынку.
– Телефон есть у охотничьего магазина, – сказал он. – Только неизвестно, работает или нет, а на рынок нам нельзя – опасно.
– Мы туда и не пойдем. Кроме телефона, нам нужен и магазин. Купим что-нибудь поесть и вернемся в хижину. Пока не составим план, будем там сидеть. – Это должно было успокоить Дениса, по крайней мере, я на это очень рассчитывала.
Телефон работал. Я набрала номер Степаненко, чувствуя, как сердце стремительно перемещается ближе к горлу. Степаненко на месте не оказалось, женский голос поинтересовался, по какому я вопросу, я объяснила, и мне предложили перезвонить по другому телефону. Мальчишка стоял рядом и тоскливо смотрел на меня: в его смышленой физиономии не было ни капли надежды. А я вдруг разозлилась.
– Слушайте, – сказала я решительно, Бог знает откуда эта решительность взялась. – Я хочу поговорить с Николаем Петровичем. У меня очень важное дело, оно касается расследования, которым он в настоящее время занят, и я не хочу разговаривать ни с кем другим. Вы меня слышите? Если невозможно застать его на работе, дайте мне его домашний телефон.
– Степаненко в больнице, – устало проронила женщина. – Я вам русским языком объясняю, как следует поступить, если у вас что-то срочное. И не надо истерик закатывать, вас вызовут повесткой…
– Что с ним? – спросила я, стараясь не смотреть на Дениса. – Сердечный приступ?
– Машина сбила, – неохотно ответила моя собеседница, и я повесила трубку.
– Ты чего? – испугался Денис.
– Что? – Я попыталась прийти в себя. – Он в командировке, вернется через несколько дней.
– А чего это ты в нем так уверена?
– Не знаю. Он мне понравился. В конце концов, надо же кому-то верить.
– Кому больше всех веришь, тот первый и продаст.
– Заткнулся бы ты! – не выдержала я. – Тоже мне, великий знаток жизни. И где ты всего этого набрался? – Он полез за сигаретой, а я решительно заявила: – Прекрати курить, когда ребенок твоего возраста идет с сигаретой, это обращает внимание, а оно нам без надобности. Где здесь магазин?
Купив хлеба, колбасы и молока, мы вернулись в хижину. Ночью пошел дождь и лил не переставая два дня. Деньги кончились, небольшой запас продуктов тоже, а мысль, чем помочь себе, так и не приходила в голову. В хижине было холодно, неуютно и страшно. Мы сидели на нарах, тесно прижавшись друг к другу, и старались согреться. За окном дождь лил как из ведра, было темно, и не верилось, что где-то рядом существует нормальная жизнь.
