– Ну чего ты орешь?
– Слава Богу, – обрадовалась я. – Я так беспокоилась.
– Ты будешь в луже сидеть или все-таки встанешь?
– Может, подашь мне руку? – неуверенно попросила я.
– Еще чего. Посмотри на свои.
– Ну и черт с тобой, – обиделась я и кое-как поднялась. – Где ты был?
– По делам отлучался, – ответил он. – А тебе чего на месте не сиделось? Ты хоть видела, на кого похожа?
– Где я могу увидеть, вернее, в чем?
– Имей в виду, воды две бутылки, то есть три литра на все про все. Как ты будешь отмываться, ума не приложу.
Мы вошли в хижину, я потянула носом и учуяла запах съестного.
– Что это? – спросила, повертев головой.
– Колбаса и курица копченая.
– Откуда? – удивилась я.
– Из магазина. Откуда ж еще?
– А деньги? Где ты деньги взял? – Денис презрительно фыркнул и отвернулся, а я на него накинулась: – Ты их украл? Украл? Ах ты, воришка! – Я попыталась схватить его за шиворот, но он легко увернулся.
– Руки вымой… Навязалась на мою голову…
Используя какую-то тряпку вместо мочалки, я отмыла руки в луже по соседству с дверью хижины, а потом сполоснула водой из пластиковой бутылки. Попробовала оттереть костюм, но быстро убедилась, что это бесполезно.
– Куда тебя носило? – спросил Денис, когда я вернулась. – Чего здесь не сиделось?
– Я за тебя волновалась, это раз. А еще позвонила подруге. Завтра мне передадут одежду и деньги. Так что воровать было необязательно.
– Завтра, – присвистнул Денис, – а сегодня что, с голоду помирать?
– За один день от голода не умрешь, и нечего выдумывать. А воровство отвратительно и, между прочим, опасно. За него в тюрьму сажают.
– Сначала поймать надо. И не каркай.
Я устроилась на нарах, подтянув ноги к животу и пытаясь согреться. Денис извлек из дальнего угла шерстяное одеяло и, держа его в руках, направился ко мне.
– Да, немного намокло, но все равно лучше, чем ничего.
– Откуда? – еще больше удивилась я. – Неужто тоже украл?
– Чего заладила? Ну, украл. И не одно, а два. На первом этаже на балконе висели. Дураком надо быть, чтоб не воспользоваться. Жалко, подушку никто не приготовил.
– Странные все-таки люди, – заметила я. – В такую погоду одеяла на балконе сушат. А ты их точно с балкона свистнул?
– Отстань. Можешь и второе взять, пока я занят. – Он быстро собрал на стол, нарезав перочинным ножом колбасу и хлеб, и удовлетворенно заявил: – Угощайся, брат приехал.
Есть ворованное нехорошо и, вне всякого сомнения, непедагогично, но я решила оставить педагогику до лучших времен и налегла на колбасу. Денис торопливо ел, поглядывая на меня, потом сказал:
– Конечно, другую одежонку тебе раздобыть надо. Выглядишь ты, чуднее не придумать… А подруга твоя не засыплется, нет?
Я посвятила его в свой план, он кивнул, вроде бы оставшись довольным моей сообразительностью.
– Чайку бы горячего, – мечтательно заметила я.
– Можно костер развести, здесь в домушке. Теплее будет, и воды согреем. Ящиков сломанных полно.
– Бесполезно, все сырое, кроме ядовитого дыма, ничего не выйдет.
– Плеснуть бензинчику, заполыхает.
– Ага, и сгорит к чертовой матери…
– Можно и поаккуратнее…
– Если, конечно, выложить очаг из камней, то вполне…
– Камней здесь сколько угодно.
– А бензин?
Денис презрительно усмехнулся:
– А бензин в каждой тачке, нашла проблему.
