– Что случилось? – первым пришел в себя Валера.
– Не знаю. Он весь белый и дышит с трудом.
Мы бросились в комнату писателя. Он лежал на кровати и выглядел действительно скверно. Мы бестолково затоптались в дверях, Женька подошла к постели, взяла Владислава Петровича за руку и проверила пульс.
– Надо вызвать «Скорую», – волновалась Лидия Артуровна. – Кто-нибудь должен добраться до Заручья и вызвать «Скорую».
– Это можно сделать по телефону, – заметила я. – Вопрос, когда они приедут? Не проще ли отвезти Владислава Петровича во Фрязино? На джипе это не проблема, там наверняка есть фельдшер, и до райцентра рукой подать.
– Не надо никому звонить, – тихо сказал Владислав Петрович. – Это давление. Я немного поволновался… Я только что выпил таблетки. Уверен, через час все пройдет. Дорогая, уверяю, тебе не о чем беспокоиться. Извините мою жену, – попросил он, обращаясь к нам.
– Славик… – начала Лидия Артуровна, но он перебил:
– Все будет хорошо.
Мы вышли из комнаты, Бороднянская вместе с нами.
– Что же делать? – кусая губы, спросила она. – Я так беспокоюсь.
– Подобные приступы у него не редкость? – спросила Женька.
– Да, у него гипертония…
– Возможно, действительно стоит подождать? Лекарство есть?
– Да-да… Спасибо вам, – сказала Лидия Артуровна, пожимая руку Женьке. – Я… я так испугалась. Хорошо, что вы оказались рядом. Я пойду к нему.
Она скрылась за дверью, а мы вернулись на веранду. Только тут я обратила внимание, что Горемыкина нет. В самом этом факте не было ничего особенного, человек ушел, так как помочь больному не мог, а путаться под ногами не хотел, но исчезновение Горемыкина почему-то меня насторожило.
Женьке пришло в голову искупаться, и Валера ее поддержал, я же после сегодняшних событий к реке подходить совсем не хотела, и они ушли вдвоем. Я сидела на веранде и листала журнал, оставленный Валерой, не обращая внимания на содержание, до того была угнетена чем-то, что затруднялась определить. При желании это можно было бы назвать предчувствием.
– Анфиса Львовна, – вдруг услышала я совсем рядом, повернулась и увидела Горемыкина.
– Иван Иванович? Так вы не ушли? – обрадовалась я.
– Я, знаете ли… я тут… прогулялся… Я бы хотел с вами посоветоваться. Знаете, я вас очень уважаю, у вас острый ум… Иногда трудно решить… в этом мире все так запутано…
– Иван Иванович, может, вы подниметесь сюда и мы поговорим? – предложила я.
– Да-да… я через минуту буду… через минуту… – И он исчез за углом, оставив меня в некотором недоумении.
Минута прошла, потом прошло десять минут, а он все не появлялся. Я спустилась с веранды и громко позвала:
– Иван Иванович!
Кто-то торопливо прошел за ближайшими кустами, я бросилась туда и увидела Колю. Он направлялся к гаражу с ведром воды в руке.
– Вы Горемыкина не видели? – спросила я, почему-то испугавшись.
– Видел. Он к деревне пошел.
Не раздумывая, я выскочила на дорогу и побежала в Липатово, очень надеясь, что смогу догнать старика. Однако этого не случилось. Дома я его тоже не застала, и это всерьез меня обеспокоило. Конечно, он мог пойти другой дорогой, в конце концов, он мог вернуться и сейчас преспокойно сидит у нас на веранде, но под ложечкой у меня тревожно сосало, и мысли эти успокоения не принесли. Я бросилась искать Женьку, но они с проклятущим блондином как сквозь землю провалились. В общем, ничего не оставалось, как бежать к участковому.
Он ужинал, но, как только я объяснила, в чем дело, лишних вопросов задавать не стал, поднялся из-за стола, и мы вместе покинули дом его родственницы.
– Думаешь, Анфиса, ему что-то угрожает?
– Не знаю, Василий Иванович. Чувство у меня нехорошее… Он мне что-то сказать хотел и вдруг ушел. Странно, да? И дома его нет. Я в деревню бегом бежала и просто обязана была его догнать.
– Что ж, пойдем в пансионат. Если Горемыкина там не окажется, будем искать. В твое чувство верить приходится. Вова Татарин в воде дня два пролежал, родная жена не почуяла, а ты… идем.
Мы выбрали короткий путь до пансионата, о котором я ранее не знала. Тропа была узкая, Василий Иванович шел впереди, а я за ним и вдруг буквально похолодела от ужаса, услышав за спиной грозный рык. Сначала я закричала, а уж потом обернулась.
Огромный пес мчался на меня из зарослей. Надо отдать должное участковому, среагировал он быстро. Раздался выстрел, и зверь упал в полуметре от меня, а я без сил опустилась на землю.
– Что это? – спросила я хрипло.
– Собака… овчарка кавказская… – Василий Иванович присел на корточки и стал рассматривать погибшего зверя. – Отощал-то как… видно, сбежал и долго бродяжничал. А может, дачники какие оставили.
