– Деньги требовали и до сегодняшнего дня? – Мой вопрос произвел на Игоря странное впечатление: он вроде бы растерялся.
– Нет, – ответил он неуверенно. – Почему ты спросила?
– Потому что странно требовать от человека такую сумму за пару часов до встречи. У тебя есть двадцать тысяч долларов?
– Есть, – кивнул он и вдруг поморщился. – Ничего странного я тут не вижу. Похитители наверняка знают, что люди мы не бедные, а доллары в банке сейчас никто не держит. Они у меня в сейфе, на работе.
– Это мать Лельки? – спросила я.
– Наверное.
– По-твоему, она способна на убийство?
– Господи, что за вопросы? – не выдержал он. – Я не хочу проверять, способна она или нет.
– Что делать, девочки? – спросила Вера устало.
– Звонить в милицию, – твердо заявила я, а Женька кивнула, соглашаясь.
– В милицию? – зло усмехнулся Игорь. – Что они могут в твоей милиции? Они до сих пор ее не нашли…
– У нас есть номер машины, на которой увезли Лельку, – сказала Женька и назвала номер, а Игорь ненадолго замер с открытым ртом.
– И что это меняет? – справившись с растерянностью, хмыкнул он. – Что они успеют сделать до пяти? А если вовсе ничего не успеют? Я не могу рисковать дочерью. – Вера заплакала, а он вновь забегал по комнате.
– Хорошо, – кивнула я. – А если тебя обманут? Если они, она или он, не знаю, возьмут деньги, а ребенка не вернут, что тогда?
– Зачем им ребенок? Им нужны деньги. Не забывай, там мать Лельки…
– Ты уверен в этом?
– Я ни в чем не уверен.
– Похитители принимают всевозможные меры предосторожности, а самая действенная мера, ты знаешь… – Опомнившись, я прикусила язык, взглянув на Веру.
– Здесь не обычный киднеппинг, – отмахнулся Игорь.
– Хочешь сказать, у них есть уверенность, что ты не будешь их преследовать по закону? На их месте я бы не стала на это рассчитывать.
– Это не обычный киднеппинг, – упрямо повторил он.
– Игорь, боюсь, ты ошибаешься. Мы имеем дело не с матерью-алкоголичкой, которая раз в неделю наведывается к приемным родителям дочки за двадцаткой на бутылку, пугая их тем, что откроет всю правду. Такое письмо не шутка, а если шутка, то очень скверная и тянет на десять лет. Я думаю, нам следует позвонить в милицию.
– Нам? О господи. – Он нервно хохотнул. – Тебе лишь бы поступить правильно, как положено. Какое тебе дело до Лельки и до нас с Верой…
– Ну, это ты загнул, – не выдержала я. – До Лельки мне есть дело и до Веры тоже. И я не меньше тебя хочу, чтобы ребенок вернулся домой.
– А что, если позвонить Ромке? – вмешалась Женька. – И задействовать его ребят? Неофициально… Сцапаем этих гадов в момент получения выкупа…
– Ты с ума сошла, – набросился на нее Игорь и даже побледнел, в такой ужас привело его предложение. – Если похитители что-нибудь заметят… Нет! Никакой милиции, никакого Ромки!
– Для чего ты нас позвал, если не желаешь слушать? – рявкнула я.
Он как-то заметно сник.
– Вера не может ехать. Посмотри, в каком она состоянии! – Игорь помедлил и закончил, глядя на меня: – Я хотел, чтобы ты поехала со мной. На всякий случай. И кто-то должен остаться с Верой, пока вернутся ее мать с сестрой.
– Конечно, я поеду, – вздохнув, сказала я. – Но…
– Где эта Рождественская церковь? – перебила Женька.
– Неподалеку от нашей дачи. Собственно, церкви нет, колокольня, наполовину разрушенная, и самой деревни, где она стояла, тоже нет. По дороге мало кто ездит. Место они выбрали со знанием дела, – невесело усмехнулся он. – Там полно проселочных дорог, минут пятнадцать – и ты на шоссе и можешь двигать сразу в трех направлениях.
– Тем более мы должны еще раз как следует все взвесить…
– Время… – тяжко вздохнув, сказала Женька. – Уже 15.45. Если вы хотите поспеть к назначенному часу, нужно ехать.
Мы посмотрели друг на друга, Игорь взял меня за локоть и повел к двери, сказав жене:
– Вера, запомни, никакой милиции. Это наш единственный шанс. – Женька с Верой заплакали. – Ты приехала на машине? – спросил он уже на улице. Я кивнула. – Тогда поедем на ней, моя в гараже.
Я опять кивнула, а потом спросила:
– Ты взял деньги?
