жизни. Я числилась членом редколлегии газеты, издаваемой нашими органами. По виду оно ничем не отличалось от обычного милицейского, чем я, понятное дело, частенько пользовалась. Когда я покинула контору Деда, забрать его у меня никто не потрудился. Сейчас оно пришлось весьма кстати. Девчушка сунула в него нос, нахмурила бровки и принялась читать, смешно шевеля губами, должно быть, читала по слогам, потому что времени потратила много. Вздохнула и покосилась на Сашку. Интерес ее был понятен, не каждый день видишь представителя порядка с таксой под мышкой.
– А чего случилось-то? – спросила она.
– А вы им кто? – не осталась я в долгу, и переговоры зашли в тупик, потому что ответить на этот вопрос девушка не смогла, пожевала губами и вновь спросила: – Вы из-за убийства, да? Их же в милиции уже допрашивали.
– Так где они сейчас? – поторопила я ее.
– На реке, – ответила она с большой неохотой. – Я могу проводить.
Я кивнула, она крикнула кому-то в глубину квартиры, что уходит, и мы вышли на улицу. Моя машина произвела на нее впечатление, девушка переводила взгляд с нее на Сашку, наконец не удержалась и спросила:
– А вы точно из милиции?
– Вы же удостоверение видели. Людям надо верить. Вас как зовут? – поинтересовалась я, устраиваясь за рулем.
– Ольга.
– Меня тоже Ольга. Ну что ж, говорите, куда ехать.
Мачо я увидела издалека, лишь только мы нырнули под мост, спускаясь к реке. Рядом с лодочным гаражом из старого шифера. Они возились с какой-то штуковиной, при ближайшем рассмотрении оказавшейся мотором. Девушка вдруг попросила:
– Вы меня здесь высадите, я дальше не поеду.
– А как же домой доберетесь?
– А я вас возле моста подожду.
Я согласилась и высадила ее возле бывшего кафе «Ива», в настоящее время заколоченного после пожара. При моем приближении оба мачо прекратили трудовой подвиг и выжидательно замерли, поглядывая в мою сторону. Может, надеялись на богатую клиентку? Когда я вышла из машины, их лица приобрели кислое выражение, Иван вытер руки тряпкой, а Анатолий принялся разглядывать мотор, точно удивляясь, откуда он вдруг взялся.
– Привет, – сказала я, а Сашка тявкнул.
– Здравствуйте, – недружно ответили мачо.
– Поговорить надо, – с улыбкой сказала я, но ответных улыбок не дождалась.
– Поговорили уже, – буркнул Иван.
– Это как сказать, – гнула я свое, продолжая улыбаться. – Кто-то говорил, а кто-то молчал в тряпочку.
Анатолий кашлянул, а Иван замер и взглянул на него с подозрением.
– Давайте прогуляемся, – предложил Анатолий, чем окончательно озадачил родственника, тот машинально тер руки тряпкой, глядя нам вслед.
Когда мы удалились на несколько метров, Анатолий вновь кашлянул и посмотрел на меня так, точно просил о помощи.
– Вы ведь поняли, почему я приехала?
– Ну… – промычал он неуверенно.
– В милиции вы сказали, что покидали борт, чтобы искупаться, а на самом деле у вас была назначена встреча на берегу.
– Да не было никакой встречи, – поморщился он. – То есть встреча была, только ни о чем мы не договаривались. Она сама вам рассказала? Или та баба, что нас застукала?
– Сначала одна, потом другая, – кивнула я.
– Ясно. А в ментовке знают? Черт… выходит, что я соврал… Я с самого начала хотел правду, как все было, ведь дело-то серьезное – убийство. Но она… зачем говорить о наших личных отношениях, ведь они к убийству каким боком? Отношения… – фыркнул он.
– Если можно, пожалуйста, подробно, – попросила я.
– Рассказывать, собственно, нечего. Она давно на меня глаза пялила, на меня, на Ваньку, да ей все равно…
– Вы имеете в виду Веру? – все-таки уточнила я.
– Веру, – хмыкнул он. – Она давала понять, что не прочь, а я… мы с Ванькой договорились: на работе никаких баб, чтоб не было лишних заморочек и неприятностей с клиентами, а Вера эта как раз ходячая неприятность. Мужик ее, тот еще тип, да и с Сафроновым вроде у них что-то есть, а у нас с ним договор до октября, сами понимаете, деньги терять неохота. Ну, я делал вид, что совсем тупой и ее намеков не понимаю. А на яхте, когда ее мужик стал к этой девке клеиться, ну к той, что убили, ей вовсе удержу не стало. Подошла ко мне и прямо открытым текстом. Я опять дурачком отхожу, улыбаюсь, то да се…
– С чего вы взяли, что Никифоров клеился к Анне? – насторожилась я, пытаясь вспомнить тот день в деталях. Вечером точно клеился, а вот днем…
– Ну, он на корме с ней стоял, а рука на ее заднице. Я это называю клеиться. А вы?
