– Бросила.
– Здорово. А у меня нет силы воли… Может быть, мы прогуляемся?
– Конечно, – кивнула я, и мы побрели по аллее, зябко ежась, – погода для прогулки выдалась не самая удачная.
– Я… Я немного в растерянности, – вздохнула Лика. – Не знаю, с чего начать.
– С самого простого, – подсказала я. – Почему вы решили поговорить со мной?
– Потому что этого хотела Светлана.
Я притормозила, приглядываясь к женщине.
– Поясните.
– Она мне позвонила две недели назад. Перед этим я приезжала сюда на выходной и обратила внимание, что Света чем-то озабочена. Я спросила ее, в чем дело, но она отнекивалась. И вдруг этот звонок. «Лика, – сказала она, – кажется, я влипла в историю». Я страшно испугалась, но она отказалась говорить по телефону, и я на следующий день приехала сюда.
– Так. И что же она вам рассказала? Что за история?
Лика вздохнула, и ответ я знала, еще не услышав его.
– Ничего она не рассказала. Вела себя странно. Начать с того, что сразу заявила: ни о чем меня не спрашивай. Конечно, я возмутилась, то звонит и просит о помощи…
– А она просила о помощи?
– Нет, – опять вздохнула Лика. – Но ведь зачем-то звонила? То есть в помощи все же нуждалась. Конечно, я пыталась настоять, требовала, чтобы она все мне рассказала. Но… вы знаете, иногда она бывала на редкость упрямой. Я поняла одно: речь идет о мужчине. И именно он втравил ее в историю. Я пыталась выяснить, кто он, безрезультатно. Сама Света молчала, а о нем никто ничего не знал. Это показалось мне странным.
– А у кого, собственно, вы пытались выяснить?
Вопрос вызвал у нее замешательство. Правда, она с ним быстро справилась.
– Ну, у нас есть общие знакомые.
– Здесь?
– Здесь только Никитин, не у него же было спрашивать.
– Вы пытались что-то узнать в Москве о приятеле Светланы, который предположительно жил здесь? Я правильно поняла?
– Я просто поговорила с общими знакомыми.
– Светлана часто приезжала в Москву?
– Последние три месяца редко, пару раз, не больше.
– Со знакомыми в основном общалась по телефону, или они приезжали?
– Я понимаю, куда вы клоните. Возможно, я поступила глупо, но что еще мне оставалось? Вот я и пыталась навести справки.
– Вы уверены, что с мужчиной она познакомилась здесь?
– Совершенно. Мы часто перезванивались, в какой-то момент я почувствовала: что-то с ней происходит. Женщина всегда чувствует такие вещи. Я спросила, она отнекивалась, потом сказала: «Я влюбилась, нет, я люблю, я так никого не любила». В то время этот город она не покидала, так что познакомились они здесь.
– Примерно полтора месяца назад?
– Да. Вряд ли раньше.
– Вы не допускаете мысли, что неизвестный – это Никитин?
– Вы с ума сошли? С какой стати ей в него влюбляться? Да это просто смешно.
– Подождите, но ведь она приехала сюда за ним, значит, чувства имели место?
– Ну… может быть, когда-то она была влюблена… – Лика поморщилась, точно была чем-то недовольна. – Они ведь давно вместе. Знаете, как бывает: страсть уходит, привычка остается.
– Но Светлана не вернулась в Москву, значит, не только привычка удерживала ее здесь.
– Ну… он помогал ей материально.
– Никитин? – уточнила я, стараясь ничем не выдать своего удивления.
– Да. Что в этом особенного? Мог себе позволить.
– Разве Светлана нуждалась в помощи? Я имею в виду материальную помощь. Муж ведь оставил ей деньги.
– Да ничего он ей не оставил. То есть оставил, конечно, но сущую ерунду. Московскую квартиру она сдавала, на эти деньги и жила. Что-то удавалось скопить, потому что здесь она жила очень скромно. У ее мужа куча родственников, и каждый попытался урвать кусок. Налетели, как стервятники. Вы знаете, они даже пытались обвинить ее в смерти мужа, их послушать, так она его чуть ли не отравила, и это при том, что человек умер от рака. Идиотизм. У нее были неприятности, и только благодаря друзьям… Кажется, я увлеклась?
