«Боже спаси – такого не может быть:»Она улыбается – жесткой, холодной улыбкой.Темные кудри змеятся вкруг светлого лба,Как розы – в решетке беседки.На бледных щеках пылают кровавые пятна.«Вот, мистер Лис! Рука!Белая, тонкая эта рука!»Выхватила из-за корсажа(Грудь – в чуть заметных веснушках,Как жеСнилась мне эта грудь), –Швырнула на стол, –Прямо на стол, –Прямо против меня!Братья, отец и гости –Глядят жадно.Я поднимаю…И правда – рыжая шерстка.А лапка и коготкиУже и закостенели, и с одного конца –Кровь, что давно засохла…«Да это же не рука!» – пытаюсь сказать.Поздно. Первый кулакУже вышибает душу,Дубинка из тяжкого дубаБьет по плечу,Тяжелый сапог четко сбивает на пол.А после удары просто сыплются градом, –Сжимаюсь в комок,Умоляю,Сжимаю рыжую лапку…Должно быть, я плачу.И вижу тогда – ее:Блондинку с тонкой улыбкой и серым взором.Она поднимается – длинные юбки шуршат, –Выходит из комнаты…Весело ей было!Но – далеко, на мили, ей путь до дома…Уходит – и я, корчась на каменных плитах,Вижу под юбками рыжий пушистый хвост.Орать? Но силы на крик уже не осталось…Ночью она побежит –На всех четырех, легко –По Белой, Белой дороге…А вдруг охотники, детка?Ведь может быть?«Отвага прекрасна, – шепчу, подыхая, – но нас она убивает!..» Вот и конец истории!
Королева мечей
Возвращение дамы – дело личного предпочтения.
«Фокусы и Иллюзии» Уилла ГолдстонаЯ мальчиком был тогда…Я иногдаГостил у дедушки с бабушкой.(Они были старые. Старость я сознавал – ведь шоколадки в их домеВсегда оставались нетронутымиДо моего возвращенья, –Должно быть, это и есть – старость.)Дед мой готовил завтрак. С утра пораньше,Чай для себя, для бабушки, для меня,Тосты и мармелад –«Серебряный» – яблочный,«Золотой» – апельсиновый!Обеды и ужины – это уж бабушка.Кухня –Ее владенье: и сковородки, и ложки,И мясорубки, и венчики, и ножи –Слуги ее и рабы, которых строила войскомОна, – и при этом, помню,Всегда напевала:«Дейзи, о Дейзи, ответь»Перевод. Н. Эриставиили – реже:«Ты заставил меня влюбиться, а я не хотела, нет, не хотела»…Пела она ужасно – ни голоса и ни слуха.Медленно шли дни…Дед запирался до вечера на чердаке,В темной каморке, куда мне не было ходу,Из темноты рождались бумажные лица,Невеселые праздники чьих-то улыбок.По серой набережной с бабушкой я гулял,Но чаще шнырял в одиночкуПо мокрой лужайке за домом,По кустам ежевики, по сараю в саду…Тяжелая вышла неделя для стариков –Как развлечь любопытного мальчика? ПотомуКак-то вечером они меня повелиВ Королевский Театр.
