Эта последняя остроумная реплика исходила не от меня. В прихожую как раз вошла Маша с Клади на буксире и при виде Банни встала как вкопанная.
– Эй, босс! Это еще что за малышка?
– Гвидо, Нунцио, это Клади…
– Ясненько! – воскликнула Банни. – Ты хочешь, чтобы мы разыграли все втихую из-за малышки! Ну, можешь на меня рассчитывать. Осмотрительность – вторая натура Банни. Пусть будет розовая спальня!
Я бы с удовольствием задушил ее. Если смысл ее слов и не дошел до Клади, то определенно дошел до Маши, и та уставилась на меня из-под поднятых бровей.
– Хватит, всё! – отрезал я, чтобы не усугублять ситуацию. – А теперь, Нунцио, устрой Банни в розовой спальне. Маша, я хочу, чтобы ты поселила Клади в голубой спальне рядом с моей… и кончай свои фокусы с бровями! Утром все объясню.
– Хотела бы я
– Я не устала! – возразила Клади.
– Круто, – посочувствовал я. – А вот я устал.
– О, – сникла она и последовала за Машей.
Каким бы жалким ни был ее отец, где-то по ходу дела она усвоила, когда можно спорить со взрослыми, а когда лучше плыть по течению.
– Что вы хотите мне поручить, босс? – горя рвением, спросил Гвидо.
Я одарил его самой злой своей усмешкой.
– Помнишь, я сказал насчет особого задания?
– Да, босс?
– Предупреждаю, оно опасное.
Это воззвало к его профессиональной гордости, и он выпятил грудь колесом.
– Чем тяжелей, тем лучше. Вы же меня знаете!
– Прекрасно, – улыбнулся я. – Тебе требуется всего-навсего подняться наверх и объяснить Аазу насчет Банни. Мой партнер в данную минуту, кажется, мной недоволен.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Со мной была Луанна. Я не мог вспомнить, когда она появилась и долго ли была здесь, но меня это не волновало. Я не видел ее с тех пор, как мы вернулись с Лимбо после организации побега из тюрьмы, и страшно тосковал по ней. Она покинула меня и осталась со своим партнером, Мэттом, и какая-то часть меня осталась с ней. Не буду настолько пошло- сентиментальным, чтобы утверждать, будто этой частью было сердце, но, в общем, примерно так.
Мне хотелось так много ей сказать… хотелось ее спросить, но это оказалось не так уж важно. Мы просто лежали рядом на травянистом холме, наблюдая за облаками, молча наслаждаясь обществом друг друга. Я мог бы оставаться в таком положении вечно, но она приподнялась на локте и мягко заговорила со мной.
– Если ты только чуть-чуть подвинешься, Скиви, то нам обоим будет оч-чень удобно.
Это как-то диссонировало с моим безмятежным настроением. Она говорила совсем не как Луанна. У Луанны голос был музыкальный и волнующий. А эта говорила, словно…
– БАННИ!
Я внезапно выпрямился, оказавшись отнюдь не на травянистом взгорке, а в собственной постели.
– Ш-ш-ш-ш! Малышку разбудишь!
Она сидела на краю постели, одетая в нечто тонкое и даже более открытое, чем облегающий наряд, бывший на ней прошлым вечером.
– Что ты делаешь в моей комнате?!
Я отчетливо помнил, что, прежде чем лечь, приставил к двери несколько предметов меблировки, и один быстрый взгляд подтвердил, что те по-прежнему на месте.
– Потайной ход, – пояснила она, подмигнув. – Нунцио показал мне его прошлым вечером.
– Ах, показал, да? – понизил я голос. – Напомни мне выразить ему благодарность за эту маленькую услугу.
– Побереги свои благодарности, милый. Они тебе понадобятся, когда я закончу.
И с этими словами она подняла одеяло и скользнула ко мне. Я скользнул в другую сторону постели, словно ко мне только что пристал паук. Не то чтобы я боялся пауков, заметьте, но Банни пугала меня до оцепенения.
– Эй! Что случилось? – заныла она.
– Э-э… это… послушай, Банни. Мы не могли бы минутку поговорить?
– Разумеется, – согласилась она, садясь на постели и нагибаясь вперед, чтобы опереться локтями о колени. – Если ты этого хочешь.
К несчастью, ее теперешняя поза предоставляла мне еще и беспрепятственный обзор ее декольте. И я мигом забыл, что же собирался сказать.
– Э-э-э-э… я… гм…
Раздался стук в дверь.
– Войдите! – крикнул я, радуясь такой помехе.
Сомнений не было, да и быть не могло: ничего глупее я никогда не брякал.
Дверь открылась, с изумительной легкостью отодвинув приставленную мебель, и вошел Корреш.
– Слушай, Скив, Ааз только что рассказал мне о самой замечательной… Зд-драсьте?
Я уже упоминал, что Корреш – тролль. Чего я не сказал, так это про его способность краснеть… вероятно, потому, что вплоть до этой минуты сам не знал о ней. Из всех зрелищ, виденных мной в нескольких измерениях, краснеющий тролль принадлежит к совершенно особой категории.
– Ты, должно быть, Корреш! – прощебетала Банни. – Мальчики рассказывали о тебе.
– Э-э-э… совершенно верно. Рад с вами познакомиться и все такое, – рассыпался в любезностях тролль, пытаясь отвести взгляд и в то же время поддерживать вежливый разговор.
– Да. Разумеется, Коррешок. Тебе случайно не нужно заняться каким-то делом… например, пойти куда- нибудь?
Я отчаянно вцепился в его руку.
– Нет! То есть… Корреш всегда заходит, едва настанет утро.
– Э-э… Да. Как раз хотел посмотреть, готов ли Скив к завтраку.
– Ну, я попала сюда первой, – ощетинилась Банни. – И если Скиви хочет чего-то пожевать, он может…
– Доброе утро, папочка!
Клади вприпрыжку вбежала в спальню и обняла меня, прежде чем кто-нибудь из нас сообразил, что она уже тут.
– Ну-ну. Ты, должно быть, новая подопечная Скива – Клади, – просиял тролль, явно радуясь возможности переключить внимание с Банни на кого-то другого.
– А ты – Корреш. Привет, Банни!
– Приветик, малышка, – отозвалась Банни, с заметным отсутствием энтузиазма натягивая одеяло до шеи.
– Ты встал, Скив?
В донесшейся из коридора речи сразу же узнавался тембр Тананды.
Мы с Коррешем редко работаем вместе, в смысле на пару, но на этот раз не понадобилось ни планирования, ни координации. Я сгреб Клади в охапку и вынес ее в коридор, тогда как Корреш последовал за мной, с такой силой хлопнув дверью, что дерево могло и треснуть.
– Привет, сестричка. Отличный денек, не правда ли?
– Привет, Тананда. Что нового?
Наши сердечные приветствия, сказанные в основном с тем, чтобы разрядить обстановку, привели только к одному: наша коллега встала как вкопанная.
