– Вот это да! Двенадцатый час уже. Давненько я так не спал!
– Я, кстати, тоже, – засмеялась за занавеской Олеся. – Спасибо хозяевам.
Марина пожала плечами:
– Да не за что. Садитесь вот завтракать. Лешка вчера, до вас еще, на речке рыбы наловил – я ушицу сварила. Лешка, есть будешь?
– Не-а… Пойду на речку сбегаю. Может, снова так с рыбой повезет?
Схватив с печки шапку, мальчишка выскочил из избы.
А гости, степенно умывшись под рукомойником, уселись завтракать.
– Иван Лукич в полдень обещался зайти, – негромко сказала Марина. – Вы лепешки-то ешьте! Заместо хлебца.
– Сами пекли?
– Конечно. Вон у меня какая печка! Что хочешь выпечет.
Пока завтракали, пока то да се, – попросив у хозяйки иголку с нитками, Олеся подгоняла одежду, – с речки вернулся Лешка. И не один – с приятелем, таким же светленьким и примерно такого же возраста пареньком, только выглядевшим более интеллигентно. Марина, похоже, его тоже знала:
– Димка, садись с нами завтракать!
– Здрасьте…
Паренек оказался вежливым. Опустил глаза, разулся, уселся…
И удивленно моргнул ресницами:
– Ой!!! Дядя Максим!
– Ого! – засмеялась Олеся. – У тебя тут уже и племянник?
– Здорово, Димыч! – Тихомиров поздоровался с пацаном за руку. – Как сам? Как матушка?
– Да ничего… Ой, дядя Максим, я ведь, кажется, из-за вас сюда и пришел!
– И не пришел. – Поставив к печке валенки, Лешка уселся рядом. – А я тебя привел. Чтобы ты рассказал, что вам там Мишка Хмыреныш указывал.
– И не указывал, а просил. Ящик пепси-колы обещал, между прочим, если мы здесь, в селе, чужих отыщем. Двух мужчин и одну девушку. Один мужчина пожилой, другой – молодой, здоровый… Это ведь вы, дядя Максим?
– Похоже, что я. – Макс улыбнулся. – Беги, Димыч, за пепси-колой! Нашел!
– Да ладно вам издеваться-то!
– А быстро они… – Тихомиров переглянулся с Петровичем. – Быстро расчухались. Леш, Димыч, в деревню кто-то чужой приходил?
– Да нет вроде. – Пацаны дружно пожали плечами.
– Мишка Хмыреныш из города как раз сегодня утром вернулся, – тут же сообщил Димка. – Говорит, скоро все восстановят: и электричество, и компьютеры, и Интернет!
– Ну, насчет Интернета – это он явно погорячился, – хмыкнул Максим. – И часто этот Хмыренок в город шастает?
– Да в месяц, бывает, что по три раза. Друзья там у него… родственники.
Ходики, зашипев, пробили полдень. И тотчас же в дверь постучали: Петренко явился вовремя, как и обещал.
Ему тоже сообщили новость – ту, что принес Димка.
– А знаете, я почему-то так и подумал. – Иван Лукич поправил очки. – Зашел вот к Валентине, мамке его… Хорошая женщина. Муж ее бывший, не Димкин отец, а другой, второй…
– Дядя Валера, фермер, – охотно подсказал Димыч.
– Да-да, именно он… У него участок в какой-то уж совсем дальней глуши, за рекой. Они там с сожительницей и пашут, и сеют, за продуктами редко когда выезжают, бывает, и месяца три безвылазно у себя живут, этакие бирюки.
– Да уж, дядя Валера людей не жаловал!
– В общем, Валентина ближе к вечеру зайдет, расскажет, куда идти да как…
В ожидании вечера было решено никуда из дому не выходить и по деревне не шастать – совершенно незачем было привлекать к себе внимание. А костюмы Деда Мороза и Снегурочки Тихомиров решил от греха сжечь. Скомкал уже, подошел к печке…
– Постойте! – решительно возразила Марина.
Макс пожал плечами:
– А зачем оставлять? Лишняя улика.
– Нет, оставлять не будем. – Девушка улыбнулась. – Просто мы с Лешкой, как вас проводим, на охоту пойдем… И костюмчики ваши где-нибудь в лесу бросим… Все как положено – с кровью, со стрелами, ну, с теми…
Петрович одобрительно ухмыльнулся:
– Молодец, Мариночка, хорошо придумала!
Девушка уперла руки в бока и расхохоталась:
– Так я хоть и блондинка, но не дура!
– Это уж точно.
Вечером пришла Валентина, принесла специально для Макса бутылку вина – узнала уже от Димки, посидели, поговорили, решили.
– Главное, чтоб он нас не прогнал, этот ваш фермер, – опасался Петрович.
– Не прогонит. – Женщина улыбнулась. – Вы только скажите, что в работники, и цену попросите не очень большую.
– Не очень большую – это сколько? – заранее уточнил Максим.
– Ну, тысяч десять—двенадцать… И его кормежка.
– Понятненько… А что, фермеры еще деньгами расплачиваются?
– Этот вполне может… Ну, увидите завтра.
– А мы вообще-то к нему пройдем?
– Пройдете, – тут же уверил Иван Лукич. – Мы с Евгением специально по карте все посмотрели. Это только так кажется, что бывший муженек Валентины у черта на куличках живет. Дорога-то мимо болот петляет. А если по прямой… Как раз в кокон укладывается.
И снова пришла ночь, и снова Максим маялся, чувствуя рядом жаркое тепло Олеси. И все так же храпел Петрович, а на печке о чем-то шептались Марина и Лешка.
Олеся долго не засыпала, видно было – ей хотелось того же, чего и Максу… Ладно, будет еще время…
Тихомиров встал, натянул штаны и вышел, будто в уборную. Сам же сел на лавочку на веранде, ругая себя за то, что не стрельнул у того же Жеки пару «беломорин». Тогда было бы легче…
Мертвая тишина висела над всей деревней – не слышно было шума машин, телевизоров, магнитофонов, даже собаки не лаяли. Этакая мертвая жуть!
Нет, все-таки не совсем мертвая…
Вот скрипнула дверь…
На веранду вышла Марина, тоже полуодетая, лишь длинная вязаная кофта с большими пуговицами.
Вышла, уселась на лавку рядом:
– Жарко как… Зря с вечера натопили, никак не уснуть.
– Так и ночь вроде теплая… Оттепель что ли?
– Да нет, это просто так кажется, с тепла…
Марина вдруг придвинулась ближе и, обняв Макса за шею, принялась с жаром целовать его в губы, в шею, в грудь. А руки, нежные руки ее щекотали кожу…
– Марина, Марина… – честно пытался совладать с собою Максим.
– Прошу… не отвергайте меня… мне… мне просто надо… – шептала девушка… вот уже сбросила с себя кофту… – надо… иначе… иначе я никогда не приду в себя… никогда не буду такой, как раньше… слышите? Никогда… Ну… Ну же! Пожалуйста…
Максим ощутил на губах что-то соленое… Слезы…
