теперь насмешки строит.
Сконфуженный Андрей замолчал.
Из последующего рассказа Каковенко следовало, что на каком-то африканском базаре он видел, как некий чернокожий старец на глазах у публики превратился в крокодила. При этом тоже читались заклинания и была зарезана курица.
– Ну совсем как у нас, – довольно закончил водопроводчик.
– Не вижу связи, – холодно сказал Казаков.
– А еще, – не обращая внимания на реплику капитана, продолжал Каковенко, – я читал о гаитянских колдунах…
– Вы и на острове Гаити бывали? – с любопытством спросил Андрей.
– К сожалению, не был, но гаитянские колдуны…
– Мне надоело слушать сказки, – разозлился Казаков. – И время, и место неподходящие.
– Позвольте, однако, закончить, – невозмутимо сказал Каковенко. – Так вот, гаитянские колдуны способны оживлять мертвых, заставлять их служить себе. Таких оживленных мертвецов в тамошнем обществе называют зомби.
– Зомби! – воскликнул Андрей. – Знаю, знаю… По видаку сколько раз смотрел. «Зомби в кровавом угаре», «Город зомби». Он все правильно говорит, – обратился Андрей к капитану.
– Я не знаю, что ты смотрел по видаку, – зло сказал Казаков, – но мне надоело слушать этот бред! Говорите по делу, уважаемый сантехник.
– Я думаю, – спокойно заявил Каковенко, – что эти самые гаитянские колдуны прибыли в наш город с целью оживить опять же наших мертвецов.
– Что же, им своих мало?
– Насчет своих не знаю. Возможно, решили испробовать силы на нашенских, так сказать, попрактиковаться. Оживили парочку и напустили на нас.
– Интересная теория, – вздохнул капитан. – Но почему они решили именно на нас попрактиковаться?
– Просто мы им случайно подвернулись под руку.
– Но что они собирались делать в этом так называемом кафетерии?
– Это уж совсем просто. Прямо под кафетерием, и не только под ним, но и под двором, окрестными домами находится старое кладбище. А кафетерий поставлен для отвода глаз. Чтобы было где работать, не привлекая внимания.
– Логично. И возможно, похоже на правду. Но почему их привлекло именно наше кладбище? Неужели в других местах необъятной страны мало кладбищ? Зачем они сюда явились? В Москве вон сколько знаменитых мест захоронения. Если уж оживлять, то какую-нибудь известную личность. Гоголя, например.
– Да бросьте ваши насмешки! – в сердцах сказал Каковенко. – Если вы такой умный, объясните, в чем тут дело.
– Я тоже не знаю, – после некоторого молчания произнес капитан. – Я, знаете ли, атеист. Тем более не верю в разную чертовщину. Доводы уважаемого товарища водопроводчика ничего не доказывают. Я допускаю, что люди, находившиеся в «стекляшке», – иностранцы, тем более что кое-какие факты на этот счет у нас есть.
– Вот даже как! – воскликнул Каковенко.
– Но что они делали в этой будке?! Я склоняюсь к мысли, что занимались какими-то поисками. Может быть, искали клад. Скажем, много лет назад в этом месте были спрятаны сокровища каким-нибудь белогвардейцем. Позже он эмигрировал. Информация о сокровищах через много лет стала известна. Сейчас в нашу страну попасть элементарно просто, не то что раньше. Вот они и явились за кладом. Это, на мой взгляд, наиболее вероятная версия. Могут быть, конечно, варианты…
– Убедительно, – прервал его Каковенко, – но невразумительно. Зачем, скажем, этим господам рыться в грязи под покровом ночи? Не проще ли сообщить о кладе властям и потребовать вознаграждения?
– Но так они получат лишь часть, а не все ценности. Вывезти что-либо сегодня из страны тоже элементарно просто.
– Резонно. Тогда для чего вся эта мистика: свечи, чучело, курица…
– Чтобы напугать суеверных дурачков.
– Вроде меня, что ли?
– Именно.
– А мертвецы?
– Какие мертвецы?
– Те, что за нами гнались.
– А кто вам сказал, что это мертвецы? Вот уж действительно темнота! Сейчас купить маску какого- нибудь монстра так же просто, как и раньше маску зайца или волка. Нацепил идиотскую личину – и пугай простаков. Особенно ночью. То-то они сейчас, наверное, хохочут.
– Но вы, по-моему, стреляли. Попали или нет?
Казаков некоторое время молчал, видимо, пытаясь вспомнить все обстоятельства произошедшего.
– Кто его знает? – медленно проговорил он. – Вроде должен был попасть. Расстояние между мной и им – всего ничего. Но наверняка не скажу. Суета, спешка; мог и промахнуться.
– Да-а! – крякнул водопроводчик. – История… Если это все же иностранцы, неужели они могли проникнуть в город незаметно? Даже сейчас это практически невозможно. Тем более что как минимум один из них – негр. Наверняка кто-то видел. Возможно, они приехали вполне легально, и навести справки о них не составляет труда.
– Водопроводчик, как всегда, прав, – насмешливо сказал Казаков. – Завтра же наведем справки. А теперь – по домам.
– А может быть, вернемся, – неуверенно предложил Андрей, – посмотрим, что там сейчас происходит?
– Ну уж нет! – воскликнул Каковенко. – С меня хватит!
– Неплохая идея, – одобрил капитан, – мне тоже кажется, что надо бы вернуться. Уж больно позорно мы бежали. Правда, я думаю, что в павильончике никого уже нет. Не будут же они продолжать свои манипуляции после всего происшедшего.
– Тем более стоит вернуться и обследовать место происшествия! – горячо воскликнул лейтенант.
– Ну что, товарищ Каковенко, вы с нами? – спросил Казаков.
Водопроводчик сконфуженно хрюкнул.
– Тогда ступайте домой, к супруге.
И, не оглядываясь, капитан и лейтенант зашагали туда, откуда еще полчаса назад так стремительно бежали.
– Эй, постойте! – донеслось сзади.
Вскоре послышалось пыхтение, их догнал водопроводчик.
– Неудобно как-то, – забормотал он, – я, собственно говоря, навел вас на это место, я стоял у истоков, и вдруг бросили.
– Ах да! – засмеялся капитан. – Мужественный следопыт предъявляет претензии, он, видите ли, чувствует себя обойденным. Так вперед же, наш скромный герой. Предоставляем вам право первым проникнуть на исследуемый объект.
– Да нет, я так. Просто ваша постоянная ирония, остроты, шуточки…
Так, обмениваясь колкостями, они приблизились к «стекляшке». Метров за десять остановились и прислушались. Все тихо. Мрак стал осязаем. Темные громады окрестных домов, казалось, ожили, обступили, пытаясь раздавить.
Дождь кончился. Посвежело. Кошки, давеча путавшиеся под ногами, куда-то исчезли. Нерешительно переминаясь с ноги на ногу, троица вглядывалась в темные окна «стекляшки», пытаясь понять, есть ли кто-нибудь внутри. Но ни единого проблеска света не выбивалось наружу. Наконец капитан приблизился к двери. Он постоял перед ней несколько минут, потом шепотом позвал:
– Идите сюда.
