Спутники осторожно приблизились.
– Замок на месте, – прошептал Казаков, – заперт… Что будем делать?
– Пойдем домой, – заявил водопроводчик. – Коли закрыто, значит, там пусто.
– А ты как думаешь, лейтенант?
– Может быть, все-таки зайдем внутрь?
– Без меня, – вмешался Каковенко.
Казаков достал ключ. Дверь с легким скрипом отворилась. Перед ними была полная тьма. Посветив перед собой фонариком, капитан шагнул через порог, следом вошел Андрей.
– Никого, – констатировал Казаков, – смотались, черти.
Андрей водил лучом фонарика по стенкам и полу, но не находил никаких следов пребывания здесь кого бы то ни было. Земляной пол был чист и ровен, будто его только что подмели. Даже огарков свечей не осталось.
– Однако! – присвистнул капитан. – Ловко работают.
Под ногами что-то блеснуло. Андрей нагнулся и поднял стреляную гильзу. Он протянул ее капитану. Тот с досадой швырнул гильзу в угол и сплюнул.
– Лихо! Что ж, пошли отсюда! Двигаем домой. Утро вечера мудренее.
– Так уже утро, – сообщил молчавший до этого Каковенко.
Действительно, начинало чуть заметно светлеть.
– Довольно ночных погонь и стрельбы, завтра подведем итоги.
– Так уже завтра, – снова заметил наблюдательный водопроводчик.
Но назавтра события приняли непредвиденный оборот.
Когда Андрей явился в управление, то начальника своего не застал. «К руководству вызвали», – сообщили ему. Через пятнадцать минут в кабинет буквально вкатился потный Казаков. Впечатление было такое, словно он только что пробежал стометровку.
– Что случилось? – недоумевая, поинтересовался лейтенант.
– Случилось! – Капитан достал огромный ярко-красный носовой платок и вытер мокрое лицо. – В отпуск мне приказано идти!
– Чего же тут плохого?
– А того… – неопределенно пробурчал Казаков, замолчал и задумался. – На дачу поеду, – неожиданно заявил он. – …Огурчики, помидорчики…
– И правильно. Это же ваше любимое занятие.
– Правильно?! – заорал Казаков. – Ты еще иронизируешь!
– Я вовсе не хотел…
– Кстати, и тебе приказано идти в отпуск.
– Мне? – удивился Андрей. – Странно. Заявления я не писал. Впрочем, это даже замечательно. Я давно собирался съездить к родителям в Кострому. Мама хворает, да и отец не совсем здоров. Пожилые они у меня. Я, знаете ли, поздний ребенок. Словом, надо навестить.
– Поезжай, – равнодушно сказал Казаков. – Я, наверное, и вправду отправлюсь на дачу, – он махнул рукой и тяжело опустился на стул. – Старею, видать, – неожиданно сказал он, – становлюсь не нужен.
– С чего вы это взяли? – поразился Андрей.
– Ты что, настолько глуп или прикидываешься? Неужели не понимаешь? Отправляют в отпуск в разгар лета! Да видано ли?! Да еще нас обоих. Ты хоть понимаешь, что это значит?
– А что?
– Да ничего! Видно, за всей этой дикой историей стоят большие силы. Ночью мы посещаем весьма странное заведение общественного питания, подвергаемся нападению, а утром нас отстраняют от расследования.
– Может быть, простое совпадение?
– Совпадение! – язвительно усмехнулся Казаков. – Таких совпадений не бывает. Кроме того, я, как и ты, заявления не отпуск не писал.
– Но хоть как-то объяснили?
– Сказали: «Отправляйся отдыхать, дело сдашь Кукарину». Я поинтересовался, в чем причина, почему такая спешка? Ответили очень просто: «Не задавай лишних вопросов». Так-то вот!
– Ну а сами-то вы что думаете?
– Что думаю? Думаю, что мы невольно влипли в очень темную историю. Допускаю два варианта. Или этим делом занимается другое ведомство, или затронуты интересы очень серьезных людей. Возможно, даже не городского уровня. Слишком уж оперативно отстранили. Одним словом, я умываю руки.
В этот момент дверь кабинета распахнулась, и на пороге возник Каковенко.
– Все в сборе! – весело воскликнул он. – Отлично!
– Принесла нелегкая, – сумрачно сказал Казаков.
– Почему нелегкая? – обиделся водопроводчик. – Я хочу вам помочь. Оказать, так сказать, содействие. Общественность сотрудничает с правоохранительными органами. Кроме того, у меня имеется любопытная информация.
– Да пошел ты!..
Водопроводчик обиженно надулся, потом, пересилив себя и, видимо, решив не обращать внимания на грубый тон, поинтересовался:
– Почему такие мрачные?
– Пойдемте, лейтенант, – не обращая на Каковенко внимания, сказал Казаков, – а посторонних прошу покинуть кабинет.
Каковенко пожал плечами и вопросительно посмотрел на Андрея, но тот демонстративно развел руками.
Почти вытолкнув из кабинета надоедливого посетителя, Казаков запер дверь и демонстративно, не замечая Каковенко, вместе с лейтенантом покинул здание горотдела.
Они шли по тенистому скверу, а удрученный водопроводчик плелся сзади. Он что-то обиженно бормотал и разгневанно сопел.
– Вот прилип! – Казаков обернулся и в упор взглянул на старика. – Чего вы за нами тащитесь?
– Поговорить хотел.
– Что ж, давайте поговорим.
Присели на скамейку.
– Мне и раньше не нравилось, что вы суетесь не в свое дело, а теперь и вовсе становитесь невыносимым. Так вот, хочу вас разочаровать. От ведения дела нас с лейтенантом отстранили и обоих отправили в отпуск. Теперь следствие осуществляет майор Кукарин И.Ф. Коли желаете – обращайтесь к нему. Но не уверен, что ваша самодеятельность придется ему по вкусу. Он очень не любит, когда у него путаются под ногами.
– О Кукарине мы наслышаны, – вздохнув, сообщил Каковенко.
– Тем более отправляйтесь на родной двор и играйте в домино.
– А почему вас отстранили?
– Это не ваше дело. Воспользуйтесь моим советом.
– Хорошо, воспользуюсь. Прошу разрешения занять внимание еще на несколько минут.
– Разрешаем, валяйте.
– Я выяснил, кто такие эти иностранцы, с которыми мы столкнулись ночью.
– Расскажите об этом Кукарину, – капитан поднялся.
– Кто же они? – с любопытством спросил Андрей. Ему действительно было интересно. Кстати, он подозревал, что и капитан раздосадован не столько тем, что его неожиданно отправили в отпуск, сколько невозможностью закончить столь необычное дело.
– Они – американцы, – с готовностью стал докладывать водопроводчик. – Два черных, один белый. Белого зовут мистер Сенека. У других такие трудные имена, я, откровенно говоря, позабыл. А у этого фамилия как у римского философа, вот я и запомнил.
– Похвальная эрудиция, – хмыкнул капитан, молча слушавший сообщение водопроводчика. – А откуда, милейший, это все вам известно?
