своей женой. Она к тому времени уже выздоровеет. Может быть, она сама к тебе сюда приедет.
Кидд сердито покачал головой:
— Нет!
— Что — нет?
— Ей нельзя сюда приезжать.
— Хорошо, нельзя, ты сам потом к ней приедешь. А она за это время при помощи камня вылечится.
Тут из-за тростниковой загородки появилось чумазое детское лицо, и какой-то негритенок прогундел:
— Не верь ему, он тебя обманывает.
Ливингстона чуть не хватил удар. Самое серьезное, тайное дело, за которое он когда-либо брался в жизни, — и какой-то грязный негодник, впутывающийся в его планы!
Это же катастрофа!
Это же уму непостижимо!
Здесь каждый последний раб посвящен в главные тайны британской короны!
Кидд его успокоил:
— Это сын лесоруба, который сдает мне жилье. Он не понимает по-английски. Кто-то научил его этой фразе, он ее всегда говорит.
— Не верь ему, он тебя обманывает.
В этот раз мальчишка обратился к Ливингстону, и тот через силу усмехнулся, начиная успокаиваться.
— Ты знаешь, я должен отвезти его сам. Мы сейчас же погрузимся и отплывем, — сказал Кидд.
Ливингстон замялся. У него были другие планы.
— Так сразу?
— А что тянуть? У меня все с собой, шкатулка с документами и камень.
— Пойми, это опасно, тебя ищут.
— Надеюсь, что на твоем собственном корабле я буду в безопасности, друг!
— Разумеется, — скрипнул зубами Ливингстон.
— А потом, мне даже приятно рискнуть ради Камиллы. Я столько раз это делал за эти два года, что мне не привыкать. Кроме того, мне почему-то кажется, что камень из моих рук будет действовать сильнее и быстрее поможет.
Ливингстон попытался возражать:
— Должен, по-моему, врач, он учился, мистер Джонсон, Камилла ему доверяет.
Кидд расхохотался:
— Он учился?
— Да.
— Учился пользоваться алмазом «Посланец небес»?
Ливингстон смешался, что с ним случалось в жизни крайне редко.
Выйти из неприятного положения ему помог губернатор Эспаньолы.
Дело в том, что помимо донесения барранкильского алькальда до канцелярии дона Клавихо дошли слухи о фантастических тканях, коими торгуют в прибрежном Вавилоне. Эти слухи попали ему в уши из уст дочерей.
Они решили обновить свой гардероб.
С этой целью, а кроме того, с тем, чтобы захватить наглого англичанина, залегшего в водах острова, принадлежащего испанской короне, дон Клавихо отправил в залив Савона два сорокапушечных корабля.
В тот самый момент, когда разговор двух старинных друзей зашел в тупик, прозвучал первый испанский залп в борт затаившегося «Приза».
Надо было немедленно убираться.
Опасная канонада легко могла перебраться из соседней безымянной бухты в бухту Барранкильи.
Ливингстон с ужасом понял, что у него нет времени для того, чтобы уговорить Кидда остаться.
— Я еще раз хочу тебя предупредить, что ты подвергаешь себя огромному риску, плывя со мной.
— Не большему, чем ты, оставаясь здесь. Кажется, испанцы обнаружили мой корабль.
Схватив плетеную индейскую сумку, в которой находилась шкатулка с документами, Кидд спешно направился вслед за Ливингстоном.
Подбегая к шлюпке, торговец крикнул матросам, сидевшим в ней:
— Быстрее!
В ближайшие полчаса это слово чаще всего слетало с его уст. И когда шлюпка направлялась к небольшому двухмачтовому бригу, бросившему якорь в двух кабельтовых от берега, и когда они с Киддом поднимались на борт, и когда матросы начали карабкаться по вантам и налегать на вымбовки, вытаскивая якорь. И даже когда бриг был уже на рейде.
— Быстрее, быстрее, быстрее!
Можно сколько угодно презирать слабую испанскую власть на Эспаньоле, но только до того момента, когда возникает реальная опасность попасть ей в руки.
Торопливую сцену отъезда сопровождала орудийная канонада в соседней бухте. Кидд даже удивился, кто это там оказывает такое упорное сопротивление испанцам?
Этот вопрос навсегда остался без ответа.
Когда непосредственная опасность миновала, можно было поговорить об опасности отложенной.
— Объясни мне, что случилось? Почему за мной начали охотиться?
На столе стояла бутылка рома и два стакана. Пил в основном Ливингстон. Чувствовалось, что настроение у него скверное. Ему было велено доставить камень, причем камень без оправы. Он приказ не выполнил. Вернее, выполнил не полностью, что, в сущности, одно и то же.
Что теперь делать с этим Киддом?
Ведь придумана была такая замечательная идея — оставить его на «Приключении» (в Нью-Йорке считали, что он прибудет на этом корабле), выписать ему новые паспорта, дать денег и отправить в плавание, например вокруг Огненной Земли к Галапагосам. У Ливингстона были припасены все необходимые бумаги. Ему удалось не так уж мало выторговать у губернатора Беллофонта для своего нелепого друга.
Неожиданно испанцы проявили прыть и смешали все карты.
— Почему ты молчишь?
— Потому что пью.
— Ты не хочешь мне ничего объяснять?
— Что тут объяснять, Уильям? Парламентской оппозиции тори в Лондоне стала известна эта история с алмазом. Кто-то просветил Великого Могола на этот счет. Девять лет назад индусы отправили его в подарок Вильгельму, корабль, на котором его везли, исчез. Обвинить было некого. Теперь нашли виноватого.
— Кто же он?
Ливингстон кашлянул.
— Ты.
— Я?
— Ну что ты так вытаращил глаза. Посол Аурангзеба утверждает, что камень находится у тебя. Это важно, а не то, как он к тебе попал.
Кидд поднес ко рту стакан, но пить не стал, медленно поставил стакан обратно.
— Понятно.
— Не знаю, что тебе понятно, но догадываюсь, что не все. Дело в том, что ты не просто Уильям Кидд, ты английский офицер, к тому же не просто английский офицер, ты выполняешь прямое указание его величества. О чем имеется соответствующий указ.
— Имеется.
Ливингстон вдруг ударил ладонью по столу:
— Но почему он имеется у посла Великого Могола?!
Кидд бросился в угол каюты, где были свалены его вещи, достал шкатулку, открыл, вытряхнул на стол находившиеся там бумаги.
