исполняет приказания, которые ему дают, не заботясь о том, прав или нет его хозяин, тогда как министр отказывается быть исполнителем мер, вредных для его страны'. А публицист Скальковский считал, что граф Карл Васильевич Нессельроде был 'послушный чиновник, не умеющий говорить по-русски'. Зато он 'был отличным гастрономом и очень заботился о своих родственниках, которым оставил большое состояние'.
Великий князь Николай Михайлович Романов однажды заметил, что при Николае I граф Нессельроде проявлял 'самоотверженную готовность стушеваться' и тем самым смог еще более упрочить свое положение при дворе. При этом Карл Васильевич делал все возможное и невозможное, чтобы показать себя незаменимым дипломатом, крайне необходимым российскому самодержцу.
Поэт и дипломат Федор Иванович Тютчев постарался написать стихотворный портрет графа Нессельроде, который получился несколько грубоватым:
А. М. Горчаков
21 августа 1856 года новый министр иностранных дел Горчаков направил всем посольствам России циркуляр, в котором определил новые задачи внешней политики страны после завершения Крымской войны. В нем были слова, которые цитировала вся Европа: 'Говорят, что Россия сердится. Нет, Россия не сердится, Россия сосредоточивается'. Другими словами, Россия воздерживается от активного вмешательства в европейские дела. Она наводит порядок в собственном доме, оправляется от потерь и понесенных жертв. Это одна сторона новой политики. А другая состояла в том, что Россия больше не намерена жертвовать своими интересами в угоду кому-либо и считает себя совершенно свободной в выборе своих будущих друзей.
Новый курс внешней политики, считает доктор философских наук Константин Долгов, во многом определялся мировоззрением и богатым дипломатическим опытом Горчакова.
В 1850-1854 годах во Франкфурте-на-Майне - столице Германского союза он познакомился с послом Пруссии Отто фон Бисмарком, который позже признавал Горчакова своим учителем. 'Молодой человек, - наставлял Горчаков Бисмарка, - не забывайте, что войны возникают от слов, тихонько сказанных дипломатами. А вы кричите даже слишком громко...' Известный советский писатель Валентин Пикуль назовет Горчакова и Бисмарка 'железными канцлерами' и посвятит им роман 'Битва железных канцлеров'. Став министром, Александр Михайлович провел серьезные преобразования в МИДе: освободил министерство от ряда несвойственных функций (например, управления некоторыми окраинами империи), упростил его структуру, перешел к политике гласности (с 1861 года стал издаваться 'Ежегодник МИД', где широко освещались вопросы текущей внешней политики), обновил состав дипломатического корпуса за границей, повысил требования к образовательному уровню дипломатов.
Но все это прелюдия. Его цель была - добиться отмены унизительных для России статей Парижского мира 1856 года, вырваться из международной изоляции. Для этого требовались союзники, и Горчаков начинает многоходовую игру с Наполеоном III. Идя на союз с Францией, рассчитывает расколоть прежнюю англо-французскую коалицию, сыграть на противоречиях между Австрией и Францией. Ему это удалось - в 1859 году был подписан русско-французский договор о нейтралитете и сотрудничестве. Однако договор оказался недолговечным. Горчаков не мог не замечать, что большинство европейских стран, несмотря на разделявшие их разногласия, обнаруживали единство в противодействии требованиям России. Так, в начале 60-х годов Франция и Австрия отказались поддержать инициативу Горчакова о проведении реформ в христианских провинциях Оттоманской империи. И в ходе начавшегося в Польше восстания европейские правительства вновь солидарно продемонстрировали свое негативное отношение к России. Парижский и лондонский кабинеты министров настаивали на восстановлении в Польше Конституции 1815 года, проведении широкой амнистии. Первую скрипку в развернувшейся антирусской истерии играла тогда Англия.
Во время польского восстания Горчакову пришлось трижды отвечать на коллективные демарши европейских держав, заявляя о недопустимости вмешательства во внутренние дела России. 'Польский вопрос' вынудил внешнеполитическое ведомство России пересмотреть некоторые традиционные направления внешней политики и начать поиск новых союзников. В 60-е и 70-е годы Горчаков предпринял шаги, неоднозначно встреченные современниками. Прежде всего он с согласия Александра II решительно пошел на сотрудничество с Пруссией. Бисмарк нуждался в поддержке Россией своей политики объединения Германии под главенством Пруссии. Горчаков поддержал Бисмарка в обмен на пересмотр статей Парижского мира.
В октябре 1864 года Горчаков представил Александру II доклад, где изложил программу действий в Средней Азии. На основе этого доклада МИД и МВД разработали детальный план, сутью которого стало ограничение нашего продвижения вглубь Азиатского континента. В нем говорилось: 'Дальнейшее распространение наших владений в Средней Азии не согласно с интересами России и ведет только к раздроблению и ослаблению ее сил. Нам необходимо установить на вновь приобретенном пространстве земли прочную, неподвижную границу и придать оной значение настоящего государственного рубежа'.
Министр предписывал русской пограничной администрации не вмешиваться во внутренние дела среднеазиатских государств, оказывая на них только 'нравственное влияние'. В июле 1870 года Наполеон III объявил войну Пруссии. Россия заявила о нейтралитете. Пруссия имела более мощную армию, солдаты ее были воодушевлены идеей национального объединения. В краткосрочной военной кампании успех сопутствовал немецким войскам. В сражении под Седаном вместе с французскими войсками сдался в плен и Наполеон III. Горчаков решил, что наступил исторический момент, позволяющий 'смыть пятно', оставшееся от крымского поражения. Александр Михайлович сумел убедить Александра II и Совет министров в необходимости действовать решительно. 19 октября 1870 года Горчаков направил циркуляр послам держав-участниц Парижского трактата. В нем говорилось, что Россия не считает себя более связанной обязательствами, ограничивающими ее суверенные права на Черном море. Турецкому султану сообщалось об аннулировании дополнительной конвенции о количестве и размерах военных судов, которые наши страны могли иметь на Черном море.
Циркуляр Горчакова был полной неожиданностью для европейской дипломатии и вызвал решительный протест в Вене и Лондоне. Турция объявила сбор резервистов в армию. Обстановку разрядил Бисмарк, заявивший о том, что трактат 1856 года ущемлял суверенитет России. На последовавшей по его предложению конференции в Лондоне европейские государства были вынуждены признать правомерность действий России. Подписанный 1 марта 1871 года всеми участниками переговоров Лондонский протокол с восторгом встретила российская общественность.
Благодаря усилиям Горчакова сложился Союз трех императоров, который стал стержнем мировой политики 70-х годов, оказал благоприятное воздействие на взаимоотношения европейских государств, в частности, обеспечил безопасность западных границ России. Впрочем, Горчаков отчетливо осознавал, что глубинные противоречия между этими тремя государствами оставались. 'Славянский вопрос является причиной недоверия и 'боязни' между государствами', - писал Горчаков Александру II в том же году. Пытаясь удержать Австро-Венгрию в качестве союзницы, Россия вынуждена была признать за ней право на влияние в славянских землях Турции. Это был очередной компромисс, которыми богата внешняя политика России тех лет.
Князь пытается использовать Союз трех императоров для дипломатической подготовки новой войны с Турцией и обеспечивает нейтралитет европейских держав в очередной русско-турецкой войне (1877-78 гг.). Он была удачной для русского оружия: удалось добиться самостоятельности для Болгарского княжества, русский флот угрожал столице Османской империи - Константинополю. Однако в сторону Проливов
