Старая леди склонила голову к плечу. Ее глаза сузились.
– Я не собираюсь принимать ее назад, – заявила она. – Продано и оплачено. И в хорошем рабочем состоянии, кстати.
– Мы просто хотели узнать, откуда она к вам попала.
– Ниоткуда она ко мне не попадала, – сказала старушка. – Она всегда тут была. И не дуй в это!
Глод едва не уронил флейту, которую он машинально извлек из завала.
– …или мы окажемся по колено в крысах! – старушка повернулась к Клиффу. – Всегда она тут была, – повторила она.
– На ней была какая-то пометка, – сказал Клифф.
– Всегда тут была, – еще раз повторила старая леди. – Даже когда я только-только завела эту лавку.
– Кто ее принес?
– Откуда мне знать? Я никогда имен не спрашиваю. Людям это не нравится. Проставляю на них номера, и все.
Глод посмотрел на флейту. На ней болталась желтая бирка с нацарапанным на ней числом 431. Он оглядел стеллаж за самодельным прилавком. На нем лежала розовая морская раковина, тоже пронумерованная. Он облизнулся и потянулся за ней…
– Прежде чем ты подуешь в нее, – предупредила старушка, – тебе бы лучше запастись девственницей для принесения в жертву, котлом плодов хлебного дерева и котлом черепашьего мяса.
Следом за раковиной стояла труба, которая выглядела поразительно новой.
– Ну, а это? – спросил Глод. – Она вызовет конец света и обрушит на меня небеса, если я немного подудю, так?
– Интересно, как ты догадался? – спросила старая леди.
Глод опустил руку и тут же что-то другое привлекло его внимание.
– Какое несчастье, – сказал он, – она все еще здесь? А я и забыл про нее…
– Ты о чем? – спросил Клифф и посмотрел туда, куда указал Глод. – А, это…
– У нас есть немного денег. Так почему бы нам?…
– Угу. Это может помочь. Только ты ведь знаешь, что скажет Бадди: Нам никогда не найти…
– Это большой город. Если ты не можешь найти чего-то в Анк-Морпорке, то не сможешь найти нигде.
Клифф подобрал половинку барабанной палочки и задумчиво уставился на гонг, наполовину погребенный под грудой пюпитров.
– Я бы не советовала, – заметила старушка. – Если ты не хочешь, чтобы семьсот семьдесят семь воинов-скелетов выскочили из-под земли.
Глод ткнул пальцем.
– Мы берем вот это.
– Два доллара.
– Эй, почему мы должны платить? Как выясняется, это все вообще не ваше…
– Заплати, – сказал Клифф с испугом. – Не торгуйся.
Глод безо всякой учтивости отдал деньги, схватил пакет, которую протянула ему старушка, и с надутым видом покинул лавку.
– Очаровательный у вас магазин, – сказал Клифф, разглядывая гонг.
Старушка пожала плечами.
– Мой друг немного расстроен, потому что считал вашу лавку одной из тех таинственных лавок, слышали, наверное про такие в сказках? – Клифф попятился. – Ну, вы понимаете: сегодня здесь, а назавтра исчезла. Он искал вашу лавку на той стороне улицы, ха-ха!
Старушка пожала плечами.
– По-моему, звучит совершенно по-идиотски, – заявила она голосом, исключающим возможные глупые предположения.
Клифф еще раз взглянул на гонг, пожал плечами и последовал за Глодом.
Старая женщина подождала, пока их шаги затихнут в тумане. Затем она открыла дверь и окинула взглядом улицу. Удовлетворившись, по всей видимости, избытком пустоты, она вернулась к прилавку и нашарила под ним весьма странный рычаг. Ее глаза сверкнули зеленым.
– Этак я скоро голову свою позабуду, – сказала она и нажала на рычаг. Загремел невидимый механизм.
Лавка исчезла. Мгновением позже она возникла на другой стороне улицы.
Бадди валялся на кровати и глядел в потолок.
Какова пища на вкус? Он с трудом мог это припомнить. В последние несколько дней он что-то ел, должен был есть, но вкуса не помнил. Он почти ничего не помнил, за исключением игры. Голоса Глода и остальных доносились как сквозь вату.
Асфальт где-то шлялся.
Он заставил себя подняться и подошел к окну. Оттенки Анк-Морпорка сменялись серым в скупом предзакатном свете. Легкий ветерок веял в окно. Повернувшись наконец, он обнаружил, что посреди комнаты стоит молодая женщина.
Она приложила палец к губам.
– Не пытайся звать своего маленького тролля, – сказала она. – Он ужинает в подвале. В любом случае, он меня не увидит.
– Ты моя муза?
Сьюзан нахмурилась.
– Кажется, я понимаю, что ты имеешь в виду, – сказала она. – Я видела их на картинках. Их, кажется, восемь, и командует ими… хм… Канталупа. Предполагается, что они защищают людей. В Эфебе верят, что они вдохновляют музыкантов и художников, но на самом деле они не сущ… – она оборвала себя и внесла поправку. – По крайней мере, я никогда их не встречала. Меня зовут Сьюзан. Я здесь, потому что… – ее голос постепенно стих.
– Канталупа? – переспросил Бадди. – Я совершенно уверен, что это была не Канталупа.
– Ну, неважно.
– Как ты сюда попала?
– Я… Послушай, присядь. Вот так. Ну… как ты знаешь, некоторые понятия… как Музы, которых ты упоминал… как люди верят, что некоторые понятия воплощаются в людях?
Понимающий взгляд, который Бадди бросил на нее, говорил о его поразительных способностях.
– Как Бык-Отец воплощает дух Праздника середины зимы? – спросил он.
– Верно. Так вот я как раз из тех, кто занимается этими делами, – сказала Сьюзан. – На самом деле не имеет значения, кто я такая.
– Ты хочешь сказать, что ты не человек?
– Нет, человек. Просто я… выполняю определенную работу. Я хочу сказать, что если ты будешь думать обо мне как о Музе, то это будет не хуже любого другого определения. Я здесь, чтобы предупредить тебя.
– Муза Музыки Рока?
– Не совсем, но послушай… Эй, с тобой все в порядке?
– Не знаю.
– Вид у тебя, как будто тебя постирали. Слушай. Музыка опасна…
Бадди пожал плечами:
– А, так ты говоришь про Гильдию Музыкантов? Мистер Достабль сказал, что на этот счет можно не волноваться. Мы уезжаем из города на…
Сьюзан шагнула вперед и схватила гитару.
– Я имею в виду вот это!
Струны забились и заскулили под ее пальцами.
– Не трогай ее!
– Она завладела тобой, – сказала Сьюзан, швырнув гитару на кровать. Бадди подхватил ее и взял
