– Любой бизнес готов прибегнуть к военной силе, если не видит других путей, сэр, – признался миллионер. – Однако войны вокруг нас не кипят. Вот я, например, в военном отношении куда сильнее Бурахани. Но зачем мне с ними сражаться, если достаточно трех дней переговоров и распития канистры кипяченой воды, и я уже имею здесь две верфи и несколько заводов?
– Вы сильнее в военном отношении, сэр? – фыркнул Атлантида. – Да ваш единственный катер лежит где-то в Глуши, а в кармане имеется только маленький ножичек.
– Военный трофей, кстати, – уточнил довольный собой толстяк. – А что касается «единственного катера»… Мои заводы выпускают в месяц по семь планетных оборонительных комплексов, а на счету достаточно оболов, чтобы купить десять тяжелых крейсеров. А что есть у Бурахани? Вспомните последнюю всепланетную войну. Ваши любимые японцы имели лучших солдат, лучших генералов, лучшую военную технику и смогли в начале войны боевых действий истребить американский флот. Ну и что? Соединенные Штаты раскрутили свои заводы и просто забросали их техникой. После расстрела инопланетянами трех авианосцев[40], у Японии не осталось ни единого шанса. Никакие преимущества в качестве техники, в мужестве и мастерстве отдельных бойцов не помогли. Или Германия в ту же войну. Вермахт за всю компанию не допустил ни одного тактического или стратегического промаха, а русские занимались этим сплошь и рядом. И кто победил? Вот и сейчас: меня есть развернутая производственная база, а у Бурахани – нет. Все мои заводы прикрыты от неожиданного нападения – а у Бурахани и прикрывать нечего. Ну налетят они один раз, ну попадут куда-нибудь раз-другой, ну потеряют свои суперточные фрегаты и что? Потом играть начну я один.
– Вы думаете, сэр, правительство позволит частной фирме закупать крейсера и разворачивать системы обороны?
– Правительство? – миллионер гнусно захихикал. – Где-то я слышал это слово… Не помню. Зато помню, что мне нужно проводить испытания производимой техники и новых образцов, а так же то, что на планете Глушь есть свой король и глава парламента. Почему бы его величеству и не обзавестись своим флотом, сэр? Тем более, что у него есть возможность спровадить главу парламента очень далеко и качественно… – Вайт хитровато прищурился.
– И куда вы хотите меня заслать? – насторожился Атлантида.
– Да я, когда торговался, заранее очень высоко планку задрал, чтобы иметь свободу маневра, чтобы от некоторых требований потом легко и безболезненно отказаться. А туземцам очень уж хотелось иметь качественные блоки. Короче, если через год во взятой наугад партии девяносто восемь процентов приборов дадут наработку на отказ свыше ста часов, моему представителю Платону Рассольникову будет дано разрешение произвести раскопки варварских могильников.
– Здесь же нет захоронений…
– Есть!!! – торжествующе вскинул кулак миллионер. – Какой им смысл меня обманывать? Я внес требование с таким видом, что уверен в их существовании. А «лысым» на эти могильники ровным счетом наплевать, они оговорили только один момент: оба захоронения, замеченные в пределах столицы, не трогать. «Дабы не смущать жителей странными деяниями». Вот так, сэр. Есть здесь могильники. Может – ракушек, может – трилобитов, но есть!
– Не может такого быть… – прикусил губу Атлантида.
– Но есть, – с несказанным самодовольством повторил Вайт. – Есть, есть, есть!
Вернулась сержант Лиенна Тоус, пристегнулась к креслу, пробежалась руками по приборной доске – похоже, голосовых команд спасательный катер не принимал.
– Борт сто семь вызывает учителя Косариа! – громко объявила она.
– Слушаю тебя, сестра, – ответил вкрадчивый бархатистый голос.
– Благословите на взлет, учитель.
– Айри Лишна, айри Лишна, сестра Лиенна айри-айри, – серьезным тоном сообщил голос.
– Спасибо, учитель, – кивнула сержант, переводя мощность реактора и батарей на маршевые двигатели. – Сто седьмой начинает взлет.
Нос подпрыгнул вверх, и катер с места рванулся вперед, одновременно разворачиваясь к реке. Спор историка и бизнесмена прекратился сам собой.
– Вы ей не проболтались, сэр? – кивнул Вайт на обзорный монитор, крупным планом показывающий девушку, сидящую у стабилизатора своего спасателя и наблюдающую за подготовкой «Сунгари» к взлету.
– Нет, конечно, сэр.
– Я не хотел бы вмешиваться в ваши личные отношения, сэр Платон, – осторожно произнес толстяк, – но на маленьком спасателе трудно не заметить, что обе ночи наш сержант провел в вашей каюте. Еще раз извините, но учитывая мои договоренности с Патриархатом Бурахуани, ее внимание к вашей особе может быть вызвано некоторым… э-э-э… прагматизмом.
Рассольников покосился на напарника, раздумывая, влепить ему оплеуху или прояснить свои отношения с Лиен.
– Надеюсь, вас не обидели мои слова, сэр? – словно почувствовал его мысли Вайт.
– Я слышал, как ей передавали приказ уточнить ваши намерения, сэр, – принял его извинения Атлантида. – И слышал его, находясь в каюте этой достойной уважения женщины. Что касается клада, то он бурахуанцев нисколько не интересует, и про него никто не спрашивал.
– Завидую я вам, сэр Платон, – покачал головой Вайт. – А мне за все три дня ни выпивки никто не предложил, ни девушки в палату.
– Правильно завидуете, – улыбнулся Платон. – Сунгари, взлет!
К удивлению Атлантиды, руки которого болели от перетаскивания бесконечного числа коробок с консервами, мороженного мяса, приправ, обжигающе-холодных пакетов с жидким кислородом и прочего барахла – центровка катера не нарушилась, груз оказался закреплен надежно, ничего не обломилось и не порвалось. Они легко и просто поднялись на орбиту, сделали пару витков, проверяя качество работы циклов регенерации.
