– А если очень нужно? – Пладде навалился на стол. – Если ты, сержант, захотел жениться? А на окраине как раз освободился славный домик, и стоит он десять тысяч. Но у тебя их нет, ты, допустим, копил, откладывал, но набрал всего девять. Где ты, сержант Нетоле, возьмешь еще тысячу?
– Пойду по ребятам, в шляпу столько не накидают, но… Кто-нибудь из лейтенантов одолжит. Им много платят, – честно предположил Эшуд. – Только у меня девяти тысяч тоже нет.
– Допустим, будут. Знаешь, что тебе скажет лейтенант через год? Что у него тоже нет сейчас денег. Потому что конторка, которую откроют наши милые грохенцы, будет не только давать деньги под процент, но и брать. Четыре процента, то есть четыре золотых с сотни. Грохенцы – друзья бургомистра, в их честности никто не усомнится. Им понесут деньги сначала члены Магистрата, а затем и все подряд. Ведь грохенцы такие смешные и добрые люди – готовы не просто взять в долг, а еще и за что-то добавить четыре золотых!
Пладде опять рассмеялся, переводя взгляд с одного «грача» на другого. – Но только четыре, а с тех, кто у них возьмет, потребуют пять.
– Это какое-то жульничество, – уверенно сказал Палассе. – Захапают денежки – и бежать.
– Вряд ли, уж очень много у них всего в Иштемшире. Не бросят. Зато через несколько лет все, у кого есть деньги, отнесут их грохенцам. И кто тогда даст тебе в долг, Нетоле? Только они же. И ты возьмешь, чтобы купить домик, а потом будешь расплачиваться непонятно за что.
– Ну, пять золотых в год, это можно, – почесал затылок Эшуд. – Хотя и обидно… Вик прав, тут жульничество.
– Допускаю, охотно допускаю. – Отец встал. – Но отчего про такое жульничество никто никогда не слыхал? А в Грохене, говорят, все повально играют в какую-то игру, мне рассказали сержанты из Ордена, что приходили сюда за новобранцами с севера. Почти тут же я услышал, что Гильдия собирается предложить ее нашему Магистрату… Не понимаю, странная какая-то игра. Вот вы заодно про нее и разузнаете получше, когда будете проходить. Есть у вас еще вопросы? Только такие, без которых вы не можете отбыть, – время идет.
«Грачи» промолчали, переглядываясь. Поговорить, конечно, хотелось, но Галашше требовал покинуть город как можно скорее.
– Отлично. Тогда клянитесь держать все в тайне, и я пожелаю вам удачи.
Пладде достал из-под плаща Книгу Неба, первую среди Книг, и полицейские положили на нее правые руки. Механически повторяя за отцом слова, Нетоле попытался сложить услышанное воедино и вычленить самое главное. Выходило, что полицмейстер сцепился с Грохенской гильдией, а через нее с самим бургомистром и даже, может быть, большей частью Совета Отцов. В случае если их схватят, будет допрос с применением и кнута, и пальцеломки, а клятва не позволит «грачам» даже назвать имя Пладде. Нечего сказать, славное положение. С другой стороны, если вдруг грохенцы окажутся слугами Ада, пособниками демонов, то все остальное, даже смерть, – сущие мелочи.
– Теперь идите. – Пладде убрал Книгу и сложил руки на груди. – Да пребудет с вами милость Неба, пока вы по своей вине не утратите ее.
– Да пребудет! – хором воскликнули «грачи», повторяя жест, после чего один за другим вышли в ночь.
– Что теперь? – прошептал Вик.
– Теперь молчи и иди за мной! – скомандовал Хромой. – Надо постараться миновать все будки, а то пристанут парни с расспросами.
– Стража все равно узнает Эшуда, – напомнил Шели. Даже ночью… Ребята, я так и не понял, каким образом Грохенская гильдия может быть связана с атори. Что им, демоны товар из прямо Ада выносят?
– Вот нам и нужно это проверить, дурак! – вздохнул Леппе и захромал по улице. – Помолчите в самом деле: стража стражей, а разговаривать с «грачами» я не хочу.
По настоянию Хромого четверка прошла через ворота в Третьей стене в Ветераны, миновала ровные, широкие улицы этого квартала, а уж дальше пошли места грязные, застроенные как попало, лишь их обитателям да полицейским хорошо знакомые. У самой Четвертой стены с ними даже пытались повздорить какие-то типы, похожие на княжеских вельшеев, но Палассе по привычке вытащил саблю, и драка не состоялась.
– Дурак! – опять заворчал на него Леппе. – Мы тебя зачем взяли? Чтобы ты все испортил? Мы не полицейские, вот и не ори «именем императора!» каждый раз, как тебя обидели!
– Разве лучше было бы на кулаках с этой пьянью схватиться? – оправдывался Вик. – Эшуд, ну скажи!
– Здесь, наверное, нет. А вот за пределами города лучше, потому что там все равно нет нашей власти. Достанешь саблю и все подумают, что ты грешник-убийца, – рассудил чернокожий. – Так что давай-ка послушайся хорошего совета.
Стражники Четвертой стены осветили их лица и были сильно удивлены. Нетоле в Иштемшире знали все, да и хромого сержанта Леппе тоже.
– Вы куда, ребята? Да еще одеты кое-как. В предместья лучше не соваться по ночам!
– Дело есть дело, – пожал плечами Леппе.
Их сапоги прогрохотали по мостику через сухой ров, калитка позади закрылась.
– А теперь вот что: пойдем вдоль реки, мимо огородов. Там тропинки узкие, так что движемся гуськом. Без крайней нужды друг с другом не разговаривать; если нас окликнут – отвечаю только я, – распорядился Хромой. – Мы хотим без встреч с надзирателями добраться до моста Трех Дев, и это самый лучший путь.
– Может, нам еще и Шоссну придется под мостом переплыть, чтобы со стражей не встречаться? – очень тихо спросил Вик Палассе, но Шели его услышал:
– Я бы на твоем месте не подавал Хромому этой идеи.
