проконтролировать… Это сложнее, чем самому бросаться в пекло. Но ведь кто-то же смог!
– Говорит двести второй. Нужно разделиться на две группы. Кто поддержит управление?
Операторы отозвались гробовым молчанием.
– Карл, это ты?
– Кто на связи?
– Тихон.
– Какой Тихон? Представься!
– Сто семнадцатый.
– А, десант на Тарм? Привет, привет. Это ты придумал взрывать собой лабиринт? Ловко. Только надо ведь и со слонами кому-то бороться. Возьмешься? Больше, похоже, некому.
– Принимаю. Нечетные экипажи, слушай внимательно!..
Оценив потери со стороны противника, Тихон утратил всякий энтузиазм: всего десяток слонов и несколько их летающих версий. Такими темпами можно воевать до начала четвертого тысячелетия, и это при условии, что оборонная промышленность Конфедерации будет целиком работать на них. Ладно, пока машинный парк Глори позволяет, нужно биться.
Собрав всех, кто находился поблизости, Тихон велел им выстроиться друг за другом и на умеренной скорости ехать к скоплению китов. Головной машине не дали сделать ни одного приличного выстрела: первая капля смяла ее в лепешку, вторая пробила насквозь и прорвала броню следующего танка. Тот также не сумел оказать сопротивления, лишь неубедительно пшикнул, слегка подпалив обшивку, и тут же сгорел. Однако благодаря этим двум экипажам колонна подобралась к противнику почти вплотную. По очереди выбывая из боя, машины успевали проделать в боку кита от трех до пяти хороших отверстий, и на десятом заходе он спекся. Тактика была крайне неэффективной, но ничего лучшего в их распоряжении не имелось.
Тихон встал под полуразрушенным домом и наблюдал все происходящее со стороны. Так вышло, что на Глори он единственный отвечал за уничтожение вражеской техники, поэтому тратить время на воскрешение, подъем из гаража и дорогу к стройке было преступно. Сейчас от него требовалась не геройская смерть, а четкое руководство безмозглыми сержантами. Впрочем, видеть сражение и в него не ввязаться, тоже было подвигом.
Группа Карла работала как конвейер. Постепенно выявились наиболее удобные подъездные пути, и машины шли по ним безостановочно: от лифтов – к котловану, от рождения – к смерти.
То ли по недоумию, то ли из-за своеобразия логики, киты, вместо того, чтобы отправиться в центр города и встретить танки там, упорно держались на пригретых позициях.
Истребление конкурских построек обрело систему, и последствия не заставили себя ждать. Город таял. Рабочие, словно их это не касалось, продолжали бойко орудовать вокруг рассыпающихся стен. Глядя на этот оголтелый оптимизм, Тихон вдруг подумал, что возможно, конкуры не очень-то и переживают за результаты своего зодчества. Более того, у него создалось впечатление, что и успех всей операции их не особенно волнует.
– Ну что, земноводные, соскучились? – заговорил в эфире новый голос, и спустя секунду над головой пронеслось звено долгожданных перистов.
Откуда они возникли, Тихон не уследил. На карте значилось множество станций переноса, и все находились рядом.
– Наконец-то! – сказал Карл. – Есть работенка, сто пятый. Как раз для укушенных вроде тебя.
– Ну-ну, – смеясь, отозвался неведомый сто пятый. – Если б не укушенные вроде меня, кто бы вас, таранов, из дерьма вытаскивал?
– Это они наши танки так кличут, – пояснил Зенон, уловив немой вопрос. – Во всяком случае «таран» несравненно лучше, чем «утюг».
– Значит, так, пернатые, – сказал Карл. – Толку от вас мало, поэтому двигайте вон к тому дьявольскому сооружению, и головой о стену. А мы пока со слонами разберемся.
– Почувствовал себя виц-генералом? Без тебя найдем, что делать, – незло огрызнулся перист.
– Влад, не хами, а то собью, – предупредил Карл.
При упоминании этого имени Тихон встрепенулся, но тут же успокоился. Сколько в Конфедерации владов? Очевидно, не меньше, чем филиппов. Тот Влад, товарищ и просто славный человек, давно в земле. Если б ему предложили поступить в Школу!.. Это ведь тоже выход. У него бы получилось, еще как получилось бы! Перист, одноместная машина для романтиков. Это именно то, что ему было нужно. Тьфу, опять заладил! Нет того Влада. Нету.
– Сто пятый, ответь Тихону, – сказал он.
Только проверить. Только убедиться – и все.
– Слушаю тебя, Тихон.
Без колебаний. Ровно. Безразлично.
– Не бывает чудес на свете, – мягко проговорил Зенон. – У меня вот тоже…
– Заглохни, – цыкнул на него Тихон. – Извини. Спасибо, я понял.
– Чего там, – покладисто сказал он – не словами, а какой-то волной душевного тепла.
Тихон снова отметил, что готов делить с Зеноном и КБ, и кубрик, и… собственно, больше у него ничего не было.
– Зачем звал? – напомнил о себе Влад.
А интонация, между прочим, похожа.
– Ищу одного оператора. Тебе сверху видней.
– Алекса, что ли?
– Как ты узнал? – опешил Тихон.
– Да его все ищут, – со смехом ответил Влад. – Нет, таран, ты не по адресу. Мифы – не моя специальность.
– Карл! – опомнился Тихон. – Вызываю двести второго!
– Слушаю тебя.
– Тогда, на Тарме, ты назвался Алексом.
– Ну и что?
– Ты с ним встречался?
– Было дело, – гордо заявил он. – Мастер с большой буквы.
– Я хотел сказать, не в бою, а с самим оператором. Ну, с живым человеком.
– Тут вот какая штука, – протянул Карл. – Этот Алекс не то, чтобы… Погоди, не морочь голову! – торопливо крикнул он.
– Не светись ты в эфире со своим Алексом, – предостерег Зенон. – Вернемся на Пост, там и расспросишь.
– А что, у вас есть связь с другими подразделениями?
– Зачем тебе другие? Карл живет в соседнем кубрике.
Канонада вокруг ямы усилилась, и Тихон, покинув укрытие, встал в хвосте новой колонны к лабиринту.
Усилиями Карла от конкурского города почти ничего не осталось. Кое-где еще торчали острые огрызки стен, в одном месте даже уцелел приличный комплекс из искривленных геометрических фигур, но перелом был достигнут. Строители, половина из которых погибла, уже не успевали восстанавливать разрушенное. Танки двигались к обрыву непрерывным потоком, словно не к самоликвидации занимали очередь, а за вишневым пирогом.
Успехи отряда под командованием Тихона были не столь ощутимы, но тот, кто знал, каково воевать с тяжелой техникой конкуров, не оценить их не мог: двадцать один слон и шестнадцать китов. Все стояли обезвреженными, исковерканными, но не сожженными дотла – Тихон подумал, что покопаться в железе противника ученым будет интересно.
Со стороны центра примчалось еще три звена перистов. Не отвлекаясь на перестрелку, они сходу, красивым и стройным клином, воткнулись в город. Полыхнула серия ярких вспышек, не особенно мощных, но все же ощутимых. На темно-коричневых стенах обозначилось еще двадцать четыре дыры, по количеству машин.
