– Хорошо эта штука стреляет? – поинтересовался Шорохов.
– Я бы лучше сам повесился… Смотришь на человека – внешних повреждений нет, а внутри – как будто пропеллер проглотил.
– Вот таким я тебя и застал. В этом креслице и в этом пиджачке.
– Спасибо, Шорох…
– Не часто, наверно, клонам спасибкаешь? И откуда сей пропеллер? Не из-за барьера, случайно?
– Какой барьер… – проронил Дактиль. – Их в нашем периоде выпускают, в шестьдесят седьмом или шестьдесят восьмом.
– Там же, где и программы… – констатировал Олег.
– Ты все об этом? Хватит блажить, Шорох…
– Ты мне жизнью обязан! Но я не требую с тебя целую жизнь, я свою-то не знаю, куда девать… Что тебе известно о самих программах? Как они работают? Вот, допустим, клону забили: такого-то числа совершить то-то и то-то. А потом перевезли его в другой город. И он физически не может этого выполнить. Что тогда?..
– Ничего, – отозвался курьер. – Мнемопрограмма – это набор побуждений и мотиваций, связанных с внешними условиями. Когда Служба вербует оператора, у него считывают память и забивают ее в клона. И клон всю жизнь идет по тому же пути: оказывается в тех же обстоятельствах, так же на них реагирует и тем самым формирует новые обстоятельства – для себя и окружающих. Из этого и состоит магистраль. Поток самовоспроизводящихся событий.
Пока Дактиль читал эту ненужную лекцию, Олег выкурил почти всю сигарету. Проблемы магистрали его давно уже не заботили, он намеревался спросить о другом. Например, об Асе. Что с ней будет, когда закончится подсадка, когда она увидит последний сон и проснется? Какой у нее возникнет «набор мотиваций»? И не пропадет ли он вовсе? Ведь со вчерашнего дня она жила по программе Службы, хотя и не имела возможности ей следовать. А в магистрали ее уже не было, и судьбы как «набора обстоятельств» у Аси не было тоже.
– Ошибки в программах встречаются? – спросил Шорохов. – Я про те программы, которые специально изменяют. Ошибки, или какие-нибудь случайные совпадения…
– Совпадения не бывают случайными, – изрек курьер. – Ни в программах, ни в жизни.
– Хватит уже философии!
– Программировать кого-то с ошибкой, чтобы человек сам же потом и устроил вторжение?.. Нет. Там все перепроверяется бессчетно.
– И если присутствует некий фактор… – осторожно произнес Олег. – Допустим, два человека помнят друг друга… В жизни они не встречались, но при этом пересекаются в своих программах.
– Я не специалист! – взмолился Дактиль. – Поди догадайся, что там да зачем!.. Наверное, нужно, чтобы эти люди заранее имели… ну, какую-то историю отношений… чтобы они любили, или ненавидели, или искали третьего… Гадать бесполезно, надо знать конечную цель, а это вопрос не ко мне. Но какая-то причина, безусловно, есть. Штамповать лишних клонов никто не станет… А вообще… позволь совет, Шорох.
– Позволяю.
– Я тут, пока тебя слушал, реконструкцию себе нарисовал.
– А я думал – это я тебя слушал… Ну? Что еще за реконструкция?
– Познакомился ты с какой-то барышней… – елейно начал Дактиль. – И пошли у вас взаимные дежа вю. И кажется вам, что вы тысячу лет уже знакомы и встречались в прошлой жизни. Она была эстонским рыбаком, а ты – древнегреческой танцовщицей… – Курьер гыгыкнул. – А потом ты что-нибудь учудил, и тебе слегонца почистили мозги. И момент, когда с тебя мнемопрограмму для клона считывали, – он там остался, в слепом секторе. Отсюда и твоя идефикс. Двойника видел, а процесс сканирования не помнишь. Стало быть, двойник – ты. Все парадоксы, Шорох, основаны на элементарной логической ошибке. Не городи огород, искать надо ближе, в себе. Во!.. Давай на лимон евро забьемся, что я за сутки твоего клона разыщу. И все про него выясню. А?!
– Откуда у меня лимон?..
– Крикову уважил? – подмигнул Дактиль. – Все-е знают! Полтора лимона, как одна копеечка!
– Там Лис большую часть захапал. Нет у меня миллиона.
– Какой еще Лис?! Лис!.. Лыс! Совсем заврался! Ладно, я шучу. Хорош дурить, на тебя ведь правда охотятся. С координатором поцапался? Все из-за бабы? Возьми железку и проверься, делов-то! И сразу все по местам встанет.
– Да, верно! – Олег обрадовался, что этот вопрос можно разрешить так легко, и достал корректор.
– А клона я тебе найду! – заявил курьер. – И без денег. Будет тебе клон. А если их пара – так будет тебе пара.
– Верно, верно! – поддакнул Шорохов.
Кнопка под мизинец. Удобно. Дактиль ничего и не заметил.
– Клона ты мне найдешь… – сказал Олег. – Чего меня искать-то? Вот он я…
– А?.. Шорох, ты откуда?! – вытаращил глаза Дактиль.
Спрятав корректор, Олег тут же выстрелил из станнера. У курьера подкосились ноги, и он, врезавшись плечом в шкаф, грузно свалился на пол.
Шорохов уже собрался уходить и тут наткнулся взглядом на странную дубинку. Точка, в которой он застал мертвого Дактиля, была давно позади. Курьер все-таки остался в живых, и Олег поздравил себя с очередным вторжением. Однако его заботило то, что за время разговора в кабинете так никто и не появился, – ни убийца, ни даже… он сам. Оружие лежало там, где он его и подобрал, – под креслом. Только крови на этот раз не было.
Озадаченно похмыкав, Шорохов поднялся на улицу. Упругий ветер сбивал с ног, передвигаться по скользкой грязи было противно и трудно.
Олег отошел метров на десять и остановился. Он не питал к Дактилю особой симпатии, но вдруг понял, что не может его бросить. Дактиля собирались убить – не исключено, именно из-за их встречи. Курьер не сказал ничего путного, но ведь фактически его ликвидировали. И эта дубинка… она так и осталась в бункере, возле парализованного Дактиля.
Шорохов развернулся и побежал назад. Открыл замок, слетел по лестнице, врезал по двери… и никого не нашел. Он отсутствовал минуты две, но кто-то уже забрал и тело, и дубинку. Или, того хуже, – явился в кабинет с упреждением и что-нибудь изменил. Любую мелочь: передал Дактилю, что его вызывают, обеспечил женским вниманием, наконец – убил…
Олег обнаружил на втором столе ноутбук и зашипел, как будто обжегся. Шнур был не вырван, крышка не отломана. Его никто не кидал в стену. И здесь никто ни о чем не разговаривал…
У Олега появилось предчувствие, что Дактиля он больше не встретит – никогда. А его имя, возможно, будет вызывать у людей такое же недоумение, с каким сам Дактиль реагировал на кличку Лис. Нет и не было… Вычеркнули. Еще одного.
Шорохову стало тоскливо. Захотелось принести канистру бензина и все к черту сжечь. Не исключено, он бы так и сделал. Если бы не был уверен, что пожар потушат раньше, чем он достанет спичку.
На обратном пути Олег захватил то, о чем забыл вначале, – кое-что из продуктов и еще какие-то мелочи, еле поместившиеся в двух огромных сумках. Он и не думал, что человеку для простого существования нужно так много. Спохватившись, что Асе не в чем ходить, Шорохов набрал ей всяких необычных шмоток. Вместо порванной футболки он купил яркий полосатый свитер с аппликациями на рукавах. Олег решил, что Асе должно понравиться.
– Прикольно, – оценила она, посмотревшись в зеркало. – Ты и тапочки принес? Значит, мы здесь надолго…
– Не знаю, – честно ответил Шорохов.
– Как там Дактиль поживает? – осведомилась Ася. – Ты с ним ничего не сделал?
– Ничего… Поживает…
Пока его не было, Ася навела в квартире порядок и приготовила что-то непонятное, но вкусное. Таких способностей Олег за ней не подозревал, он привык, что Прелесть либо качает права, либо печалится, и то и другое – обязательно с длинной ментоловой сигареткой в зубах.
