вместительное помещение, отделанное звукоизолирующим материалом.
Иванов взял кейс, который принес с собой, и не замедлил присоединиться.
Витя плотно закрыл дверь, щелкнул замком, затем открыл стенной шкафчик и включил черный тумблер. Послышалось равномерное тихое гудение, казалось, что стены помещения едва заметно вибрируют.
– Ну вот – теперь гарантирую на двести процентов, что нас никто не пишет и не слушает. Излагайте, что там у вас?
Иванов подробно, не упуская ни одной детали, доложил о происшествии. Витя слушал внимательно, но без эмоций. Ожидаемых криков из серии «почему не доложили немедленно!» не последовало: товарищ умный, понимает прекрасно, что как-то повлиять на ситуацию после бойни в гаражах уже было невозможно… Разве что поехать туда, собственноручно трупы убрать…
Выслушав доклад, Витя несколько минут напряженно размышлял, уставившись на матово отблескивающий замок кейса Иванова и со скрипом растирая ноготь большого пальца правой руки.
– Да уж… Обнадеживающее начало…
Опять пауза, взгляд сосредоточен на замке кейса.
Иванов замер и стал дышать через раз. По логике – ничего тут обнадеживающего нет, скорее, полный обвал! Первый активный шаг оперативной разработки, обычная беседа с информированным источником – и на тебе, восемь трупов… Интонация совершенно невнятная. Как понимать? Сдавать инвентарь, снимать погоны? Или сразу брать такси и драпать через хохлов в Европу?
– Хороший кейс.
– В Охотном брал. У них там в одном магазине ликвидация была, все по 999 рублей продавали…
– Да, ликвидация – дело хорошее… В некоторых случаях… Гхм… Так… Вот этот Володя Кудрин…
– Абсолютно невменяем. До полного анабиоза. Не свидетель.
– Так… Установили – кто?
– Да «РОСГАЗ», естественно. Самым главным был начальник третьего отдела СБ, некто Воронов Олег Борисович.
– Это он перед смертью представился?
– Блокноты. Его и зама. Номера телефонов – абонентская служба.
– Ясно… Сводку смотрели?
– Пусто. По происшествию – полный ноль.
– Это хорошо, что пусто. Но не факт. Мало ли чего там могло…
– С утра ездили на место происшествия…
– Ну, Петрович, не ожидал от вас! Вы что – совсем?! – Витя наконец-то проявил приличествующие ситуации эмоции: начал медленно багроветь и гневно сверкнул глазами. – Это что за дилетантские выходки?!
– Близко не подъезжали, встали за ограждением, на место ползал Вася. Половина седьмого, еще темно было…
– Пффф… – Витя покачал головой и развел руками: – Ну, если лично Вася, тогда другое дело. И что там?
– Машин нет. Трупов нет. Бокс закрыт. Крови, кстати, тоже нет. Все песочком посыпано.
– Однако! Даже песочком…
– Да. А Володя Кудрин пропал. Утром звонили домой, с автомата, жена сказала, что до сих пор нет. Голос какой-то странный…
– Интересно… Еще что?
– Спустя примерно час после происшествия изъяли видеоблок из СКБ дома, где проживает Кудрин.
– Из чего изъяли?
– Система коллективной безопасности. Их дом оборудован такой. Цикл видеоконтроля – двадцать четыре часа, потом старая запись трется новой.
– А зачем?
– Зачем трется?
– Зачем изъяли?!
– Наши там немного нарисовались, когда «наводили мосты» с женой Кудрина.
– Ясно… Уничтожили?
– Зачем? Подкорректировали, поставили обратно. Рядом выставили пост наблюдения. В половине третьего ночи подъехала «Мазда», двое вскрыли номерной замок – быстро, кстати, сноровисто – и проникли в подъезд. Чего там делали – неизвестно, но были минут двадцать. Когда выходили, имели при себе спортивную сумку. Как вариант: им надо было то же, что и нам.
– Еще что?
– Все.
– Ясно… Так… Заметили: я не ору, не топаю ногами…
– Заметил.
– А почему?
– Вы в шоке.
– Да, Петрович, я в нем… Но я бы не сказал, что шок этот совсем уж убийственного свойства. Есть в нем что-то такое… Какие-то элементы этакого радостного остолбенения, что ли…
– Не понял…
– Когда мы с вами работали там (многозначительный тычок большим пальцем за спину, примерно в сторону Камергерского), я каждое утро начинал с детального анализа сводок. Так вот, доложу вам – по восемь «двухсотых» зараз там бывало далеко не каждый день. И даже не каждую неделю! А это зона боевых действий. И когда бывало, это всегда являлось поводом для шумного ажиотажа и крепких разбирательств… Понимаете?
– Понимаю. Восемь трупов – столица… И тишина. Странно!
– Я бы сказал, более чем странно! Это ведь не восемь бомжей в теплотрассе… Это люди могучей промышленной империи, этакого монстра-монополиста… Гхм… И это ведь не пустырь! Там вечером десятки людей ставят свои машины, чтобы забрать их утром… В общем, какой вывод?
– Они не хотят это афишировать.
– Какой вы деликатный, Петрович! «Не хотят афишировать»… Да уж, так не хотят, что готовы скрывать, что у них погибли восемь человек. Целое отделение! Песочком посыпали… Поэтому я и сказал: обнадеживающее начало. Мы всего лишь попробовали поговорить с каким-то сомнительным свидетелем, другом погибшего год назад водилы, – и нате вам!
– Значит, работаем в перспективном направлении.
– Да уж, в перспективном… Если в самом начале такое, что будет, когда мы кого-то конкретно за жабры возьмем? Кстати, съездили-то хоть не зря?
– Не зря.
– Точно?
– Можете сами взглянуть, – Иванов раскрыл кейс и достал трофейную видеокамеру. – Дубли откатали, можете оставить себе.
– Давайте посмотрим…
Просмотрев видеозапись допроса Володи Кудрина, Витя подытожил:
– Ну что ж… Восемь трупов это, конечно, очень печально… Однако! Если бы мы дали уколоть кого- нибудь из наших, разработка умерла бы в самом начале. Если бы сдались после побоища – аналогично. А может быть, и не только разработка. Кто его знает, как бы они поступили потом с нашими… Мы, конечно, нарушили закон, удрав с места происшествия… Но ввиду особой важности решаемой задачи считаю, что все было сделано правильно. Более того, в данной ситуации это было единственно верное решение.
– Уфф… – Иванов облегченно вздохнул и машинально расслабил узел галстука.
– Рано расслабляетесь, – сурово поправил Витя. – Рано! До понедельника сидеть тихо, никаких активных действий. Будем ждать результатов, может быть, что-нибудь еще и всплывет. Так… Думаю, будет не лишним усилить меры предосторожности. Продумайте порядок прибытия сотрудников на работу и возвращения домой. Будете думать, исходите из того, что могут сидеть где-нибудь у самого офиса и снимать на камеру! На этаже, где живут семьи, поставить парный пост с оружием и рациями. Они у нас – физическая
