защита, вот пусть и готовятся защищать. Все, идите, работайте…
Все, что позволили себе до понедельника, это погулять по филевским рынкам и ненавязчиво попытать тамошний торговый люд (довольно, кстати, информированная публика) на предмет прошлогодних пожаров. Легенда была совершенно незатейливая и ни к чему не обязывающая: сомнения в пожарной безопасности конкретного электротовара, навеянные печальным опытом близкого человека.
– На корпус не пробивает?
– Нет-нет, что вы!
– Искру не дает?
– Да как можно!
– А что-то проводка хлипкая… Не поплавится от нагрева?
– Да ну, перестаньте!
– Близко контакты… Не закоротит, если скачок будет?
– Слушайте… а вы, случаем, не пожарный инспектор?
– Да ну, какой там пожарный… Просто у моего приятеля вот от такой же чепухи год назад хата сгорела. Дотла! Кстати, здесь неподалеку живет…
Пятнадцать из сорока опрошенных таким образом продавцов электротоваров уточнили:
– Это не тот ли пожар, что был на Большой Филевской?
Девять из пятнадцати добавили:
– …В квартале от церкви…
Пятеро из девяти проявили завидную информированность:
– Да, пожар был – не дай бог! Там еще и вторая квартира выгорела, этажом выше. Хорошо, без жертв обошлось…
А одна бабуся выдала конкретный вердикт:
– Ну и что вы мне мозги пудрите? Какие, на фиг, электроприборы?! Там однозначно поджог был! Уж вы мне поверьте, я работала в пожарной части, знаю, о чем говорю…
Сплетни, конечно, это дело весьма ненадежное. Но если грамотно профильтровать, можно извлечь некое рациональное зерно…
Больше никуда не ездили и активность не проявляли. На площадке «комитетского» дома выставили пост, вопрос по сохранению инкогнито решили просто: дежурный подъезжает утречком на «Газели» к одной из пяти станций близлежащих метро («блуждающий» график, намеренно лишенный упорядоченности), стремительно принимает на борт заблаговременно прибывший личный состав и везет в офис. Прямо к крылечку. Возврат домой – на «Газели» к подъезду, благо почти все живут в одном месте. Иванов – на персональной «Волге», завозит домой Серегу. Если кому-то надо отлучиться по делу среди бела дня, порядок тот же: транспорт к крыльцу, папочка к личику, посадка.
Понятно, что весь этот маскарад для специалистов – задачка детсадовского уровня. Но рассчитывали, что на три-четыре дня этого должно хватить. Пока выйдут на Исполком (если вообще выйдут), начнут разрабатывать, разбираться в организации и методике, пройдет определенное время. Если потребуется, потом можно будет организовать что-то более основательное…
В понедельник с утра получили сногсшибательную информацию от Ростовского. Оказывается, все, кто прикасается к
– Зачем, спрашивается, с такими потугами внедряли товарища?! – вот так отреагировал Иванов на принесенную Васей диктофонную запись. – Только и делает, что развлекается там, да еще и деньги за это получает!
Впрочем, это он не со зла, а так – просто устал от неопределенности. Все прекрасно понимали, что именно Ростовский является единственным источником стартовой информации по делу. Кроме того, помимо сногсшибательного откровения насчет умирания всех подряд прикоснувшихся к чему-то жутко смертельному Валера в этот раз выяснил действительно кое-что конкретное.
Оказывается, Веничка – это на самом деле имя, а не маленький веник. Веничка художник, рисует дрянные, по мнению Ростовского, портреты. Один такой он видел в спальне Натальи Сенковской.
Ага, уже в спальне! Интересно…
Так вот, с этим художником действительно произошло нечто ужасное. Настолько ужасное, что при попытке заговорить об этом с Натальей случился нешуточный припадок.
– Ну вот, уже лучше, – резюмировал Иванов, прослушав всю запись. – Можно будет поработать в этом направлении…
По неласковому вечеру пятницы ничего дополнительно не всплыло. И это, как верно заметил прозорливый Витя, действительно обнадеживало. Враг притих и затаился. Значит, он пока не знает, откуда был нанесен удар.
За неимением других данных решили отрабатывать два имеющихся в наличии направления:
а) годовалой давности пожар на Большой Филевской;
б) загадочная судьба некоего художника Венички.
Обстоятельства гибели Юры Логинова решили до времени не трогать: после роковой пятницы все подходы к этому деликатному делу наверняка бдительно охраняются, так что не стоит пока лезть на рожон.
Для работы выделили две оперативные группы: Иванов и Серега – основная (пожар) и Лиза с Костей – «искусствоведы» (художник). В качестве водителя и технического сопровождения «искусствоведам» выдали Глебыча: с их водительским мастерством кататься по столице небезопасно для здоровья окружающих.
«Легенду» подарил озабоченный Витя. То ли от предыдущей легенды, поданной «снизу» (Костя – испанский страховой агент), его до сих пор бросало в дрожь, то ли просто решил активно участвовать в процессе… В общем, подарил. Крепкая такая легенда, добротная, полностью «пробитая» по вертикали: отработка депутатского запроса по факту неудовлетворительных результатов расследования дела о пожаре. В роли инициатора запроса согласился выступить Витин друг – зампредседателя одной скандально известной партии, товарищ с большим политическим весом и еще большим резервом прочности. В качестве основания для запроса состряпали фиктивное коллективное письмо граждан, якобы возмущенных следственной волокитой и не на шутку озабоченных судьбой погорельцев. Подробности оформления запроса опустим – это сугубо технические детали, а предписание и удостоверение помощника депутата были настоящие, выправленные за полчаса в соседнем здании. Видите, как удобно, когда все рядом – далеко бегать не надо.
Лизе с Костей легенда была без надобности, им предстояло общаться с творческой интеллигенцией. Эта публика более склонна мыслить категориями чувственными и абстрактными и с презрением относится к таким грубым проявлениям серой действительности, как разные документы и какие-то формальные подтверждения. В данном случае все решают тонкие психологические нюансы: первые впечатления опрашиваемого лица об инициаторе знакомства и оценка личности инициатора. Проще говоря, если ты мне не симпатичен, не созвучен моему мировосприятию, я с тобой разговаривать вообще не буду, тем более делиться какими-то интересными сведениями!
Поэтому и отправили Костю с Лизой – Петрушин, например, кроме как «Караул, бандиты!!!» и «Ах, оставьте меня, я вас жутко боюсь!!!» от данной публики ничего бы не услышал.
Кстати, пару слов о «силовом блоке». Памятуя о том, что любая заурядная беседа с предполагаемым информатором может закончиться попыткой захвата инициатора общения и перестрелкой (это, видимо, такая весенняя столичная «фишка»), каждой оперативной группе выделили стандартное силовое сопровождение: машину с четырьмя бойцами. Прикрытие должно было следовать за оперативной группой на почтительном удалении, вести себя прилично, но быть в готовности в любой момент прийти на помощь.
– Я вас очень прошу – никакой самодеятельности! – проникновенно обратился Иванов к Петрушину и Васе, ставя задачи по силовому сопровождению. – Вы план по «двухсотым» на этот месяц уже выполнили…
Легко ли найти человека в столице, располагая лишь недостоверным именем и неподтвержденными сведениями о его профпринадлежности?
Тут практически все зависит от профессии, которой посвятил себя искомый человек. Если юная мама ищет папу своего страдающего шизофренией сынишки по таким признакам: «как выглядит, не знаю, но его
