что сгоревший был смертельно пьян.
– Так вроде бы получается все правильно…
– Ничего тут правильного! Веничка пил только сухое вино и курил марихуану. А экспертиза показала, что накануне он высосал без малого литр водки! Он был очень спокойным, ласковым и тихим, верил в свой талант и бережно относился к своим картинам. Накануне кучу денег потратил на установку искусственного климата в студии, чтобы поддерживать режим термостата – берег холсты пуще глаза… В общем, несмотря ни на что, дело закрыто за отсутствием состава преступления.
– Да, бывают же халатные товарищи…
– Халатные?!! А вы в курсе, что потом стало с Багузяном и товарищем, который проводил пожарно- техническую экспертизу?
– Неужели убили?!
– Да как же, убьешь таких! Багузян сразу после этого уволился, купил квартиру в центре города и теперь работает в юридическом отделе «РОСГАЗа». А эксперт скоропостижно вышел на пенсию и в настоящий момент заведует одной из АЗС «РОСГАЗа», на МКАД…
– Это точные данные?
– Да уж куда точнее! Вот вам адреса: новой квартиры Багузяна и этой АЗС. Только вряд ли эти христопродавцы будут с вами разговаривать.
– Ничего, мы постараемся найти подход к этим людям…
С Трофимовым получился полный провал. Нет, в формально-бюрократическом плане все прошло без сучка и задоринки: «думского» товарища беспрепятственно допустили в здание, специально для него следователь прервал допрос, выделил полчаса…
Провал был сугубо оперативного порядка. Когда Иванов вошел в кабинет и увидел Трофимова, он сразу вспомнил, что они пересекались по работе в Объединенной группировке – «важняк» был там три месяца в командировке. Фамилия-то распространенная, не дружили – даже за столом не сиживали, а пересекаться по работе приходилось с таким количеством товарищей из разных ведомств, что всех сразу и не припомнишь.
Но не это главное. Просто такой информационный бум получился, что голова кругом шла… А в принципе следовало помнить, куда собрался наведаться. Это ведь не райотдел, тут сидят хлопцы куда как более информированные!
– А! Коррупция пожаловала! Никак, арестовывать?!
В общем, вы поняли: Трофимов прекрасно знал, кто такой Иванов и чем он занимается.
– Добрый день, Игорь Викторович. А я еду и думаю – не тот ли это Трофимов, с которым в группировке работали…
– А я сижу и думаю, не тот ли это Иванов, не из той ли грозной Комиссии… Хе-хе… Я только не понял: зачем вся эта свистопляска с депутатским мандатом? От кого-то прячешься, что ли? – «Важняк» на правах «старого знакомца» и старшего по возрасту сразу же перешел на «ты».
Иванов расстроенно почесал затылок, без приглашения сел на стул и стал лихорадочно обдумывать ситуацию. В принципе еще не поздно. Можно что-нибудь соврать, извиниться и уйти. Но «важняк» – это последняя инстанция, образно выражаясь – единственная дверь в этой идиотской «черной комнате» без кошек и какой-либо полезной живности вообще. Других выходов просто нет. Тут всего два варианта: раскрыть разработку и получить информацию или не раскрывать и остаться без ничего. Выйти, Вите позвонить, что ли?
Трофимов, румяный седой богатырь с печальным взглядом раскаявшегося киллера, как будто прочитал мысли посетителя – этак свойски подмигнул ему и небрежно повел пудовыми плечами:
– Да ладно, чего там, выкладывай. Все равно я в курсе – Аннушкин звонил, предупредил…
Ну не мерзавец ли? И коньяк выпил, и сдал мимоходом – по инстанции. Двуличный гад! Или просто корпоративная солидарность: оба – следователи, хоть и из разных ведомств…
– Ну, раз в курсе, давайте сразу к делу.
– Объединенное дело о поджогах и пропавшей без вести семье Кравченко?
– Именно.
– Ну не ожидал! Не ожидал… Никак, за Сенковского взялись?
– Эмм… – Иванов машинально (а получилось несолидно этак, воровато!) оглянулся на дверь, подался вперед вместе со стулом и шепотом возмутился: – С чего вы взяли?
– Да можешь не шептать – у меня никто не «пишет»! Если ты не в курсе, я тебе скажу: я тут имею репутацию старого клоуна, совсем выжившего из ума на почве патриотизма. Мне поручают самые дохлые дела, на которых невозможно поживиться даже копейкой, а неприятностей можно огрести кучу. Поэтому и не «пишут», и не слушают – смысла нет.
– Давайте о деле поговорим.
– Давай, поговорим… – Трофимов укоризненно покачал головой. – Только зря вы это… Ой, зря!
– В каком плане?
– Ты извини меня, Иванов… Но вы либо совсем тупые, либо просто еще не поняли, с чем имеете дело. Или я чего-то не знаю, и у нас на ближайшие выходные намечается переворот?!
– Не понял…
– Вы на что надеетесь? Эка невидаль: сожгли четыре хаты и зарыли какую-то безвестную семью! Тут на глазах всей страны спалили Манеж – никто ведь и не почесался! Величайший памятник русской архитектуры, в центре столицы – нагло и беспардонно… Совершенно бесцеремонный поджог, два пожарных погибли, позор на весь мир… А ты говоришь – какая-то семья, кучка «серого плебса»… Ха! Ну вы оптимисты… У нас на Руси такие семьи сотнями пропадают ежегодно, если не тысячами. И кто-нибудь хоть раз за это ответил?!
– Секунду… Вы сказали – четыре хаты?
– Я сюда плюсую и студию на Осеннем бульваре.
– Вы и это знаете…
– Шутишь? Я, конечно, старый клоун, но если берусь за дело, отрабатываю все до последней ниточки, хоть как-то с этим делом связанной.
– Да я и не сомневался… А что с делом?
– Да все, нету дела.
– Как это нету?!!
– Да так – нету… Его ж с самого начала никто брать не хотел. Все со страху в штаны наложили, готовы были рапорта на увольнение писать, если вдруг дадут. Ну и дали мне как самому тупому и упертому. И вел я его ровно четыре дня. Как только попробовал допросить Сенковского, дело сразу же и забрали…
Тут Трофимов на секунду прервался и потыкал указательным пальцем в потолок – туда, мол, забрали.
– Я что-то не понял… А что у нас может быть выше Генпрокуратуры? Разве вы – не последняя инстанция?
– Да, Иванов, молод ты еще – учиться и учиться… Дело забрали в ГКЗС. Потом, как положено, спустили нам писулю: закрыто за отсутствием состава преступления. Вот и все…
– ГэКа – чего?
– Хе-хе – «чего»… Это Государственная комиссия по делам защиты свидетелей.
– А я думал – это только у америкосов… У нас что, такая есть?
– У нас, Иванов, много чего есть! Был бы еще толк от всего этого… А то ведь только гадят, а пользы – ноль!
– Вообще не думал, что у нас кто-то может вот так запросто закрывать дела, инициированные Генпрокуратурой. Это что, структура вообще из ряда вон, с какими-то жутко особыми полномочиями?
– Да ну, какая там «из ряда вон»! Я тебе с ходу, не заглядывая ни в какие реестры, назову как минимум полсотни комиссий и комитетов, которые могут изъять или отменить
– Да с Совбеза, по всей видимости…
