ярости.
Веки Кристиано приподнялись.
— Ты не спишь?
Антонелла покачала головой. Она никак не могла расслабиться.
Неужели они в самом деле могут умереть? Почему она не понимала прежде, как дорого каждое мгновение? Она потратила слишком много времени, прячась от всех, скрывая свои чувства. Даже сейчас. Не лучше ли сосредоточиться на жизни, вместо того чтобы беспокоиться о смерти?
— Я вижу, как крутятся колесики в твоей голове, Антонелла. О чем ты думаешь? — Его голос был глубоким и хриплым. Сексуальным.
— Ни о чем важном, — отозвалась она. — Я вообще много думаю. Извини, что я не такая пустоголовая, как ты, возможно, надеялся.
Он сдвинул брови, изучая ее:
— Я никогда не говорил, что ты пустоголовая, принцесса. Откуда эти мысли?
— Я просто устала, — со вздохом проговорила девушка. — И не могу спать. — Она покусала нижнюю губу. Взгляд Кристиано опустился на ее рот. — Не смотри на меня так, — выдавила она.
— Как?
Он такой невероятно мужественный, такой сексуальный! Одно его присутствие возбуждает ее. Он похож на бронзового мускулистого бога.
— Как будто хочешь меня поцеловать.
Его тихий смех вызвал трепет в ее сердце.
— А вот я хочу больше, чем просто поцеловать тебя, Антонелла. Гораздо больше.
Она вскинула руку:
— Я не желаю знать. Пожалуйста, не говори мне.
— Это прекрасная возможность. Разве нам не стоит узнать, подходим ли мы друг другу?
Она заморгала:
— Подходим?
— В сексуальном плане.
— Я и не предполагала, что должна пройти испытание. Ты всегда таким образом заполучаешь женщин к себе в постель? Просишь их пройти твой тест? — Она не могла скрыть негодования.
Он усмехнулся:
— Обычно мне не приходится просить. И это не испытание, просто эксперимент. Стоит посмотреть, захотим ли мы еще.
— Еще? — переспросила она.
— Друг друга.
У Антонеллы перехватило дыхание. О да, она уверена, что захочет еще.
— Это смешно!
Одна его бровь выгнулась дугой.
— Разве? Ведь тебе это не в новинку.
— Я не знаю, что ты хочешь от меня услышать. — Не могла же она объяснить ему, что никогда в жизни ни с кем не спала.
Страшный грохот сотряс виллу. Секунду спустя порыв ветра чуть не загасил свечу. Кристиано схватил одеяло и, чертыхаясь, заткнул щель между дверью и полом. Свеча, поморгав, снова разгорелась.
— Дверь спальни сорвало? — спросила она.
— Да, — коротко ответил он.
Мрачное выражение его лица заставило ее сердце заколотиться.
— Мы справимся, Кристиано?
— Надеюсь, что да.
Антонелла думала, он постарается подготовить ее к худшему или, наоборот, скажет, что она глупышка и все, разумеется, закончится хорошо. Но Кристиано был предельно правдив, она была благодарна ему за это, хотя надежда на спасение таяла с каждой минутой.
— Хотелось бы мне поговорить сейчас с Данте. — Бедный Данте! Теперь ему одному придется сражаться с кризисом.
Кристиано обнял ее, притянул к себе. Антонелла не сопротивлялась. В такие минуты приятно почувствовать дружеское плечо. Почувствовать, что кому‑то ты небезразлична. Конечно, на самом деле она безразлична ему, но он на мгновение заставил ее поверить в обратное.
— Мы справимся, Антонелла, — сказал Кристиано, щекоча ее ухо своим горячим дыханием. Неужели его губы коснулись ее волос? Все тело ее воспламенилось от этой мысли. О, только не сейчас!
— Ты не можешь быть уверен, — возразила она, судорожно вздохнув. — Но я не сломаюсь, Кристиано. Я умею быть сильной. Можешь на меня рассчитывать.
— Прости, что когда‑то я считал тебя пустой.
Антонелла взглянула на него. Несмотря на то что их страны находились в состоянии войны, несмотря на перспективу гибели, девушка улыбнулась ему. Искренне. Он тоже не такой, каким она его считала. Он лучше.
— Нет пустых людей, Кристиано. Я верю, что у каждого есть что‑то в душе. Надо только заглянуть поглубже.
Он приподнял ее подбородок, большим пальцем поглаживая щеку:
— А что у тебя в душе, Антонелла?
— Я и так рассказала тебе больше, чем кому‑либо.
— Верю, что так, — согласился он. — Но все же ты не до конца откровенна.
Она опустила ресницы:
— У девушки должны быть свои секреты.
Его губы коснулись ее губ. Мягко, нежно. Не было ни нажима, ни настойчивости, только сладкий поцелуй, который проник ей в самое сердце. И снова она подумала, что никогда не испытывала ничего подобного ни с одним мужчиной. И никогда никого не хотела так, как хочет его. Никогда не мечтала выскользнуть из одежды и ощутить прикосновение обнаженного мужского тела к своему.
Они могут не пережить ураган. Это ее последний шанс познать физическую любовь между мужчиной и женщиной.
Она открыла рот, легонько коснулась языком нижней губы Кристиано. Он застонал. А потом поцеловал ее снова, на этот раз настойчивее. Она с готовностью подчинилась.
Буря чувств нахлынула на нее. Желание. Страх. Сожаление. Предвкушение. Руки ее погрузились в его волосы, притягивая ближе. Поцелуй его стал еще настойчивее, глубже, требовательнее.
Эмоции стремительно выходили из‑под контроля. Но Антонелле было все равно.
Их тела переплелись. Блаженство охватило девушку. Но когда Кристиано опустил ее на ковер, она запаниковала.
Он прервал поцелуй, поднял голову и посмотрел на нее.
— Что случилось, Антонелла? — Он спросил это так нежно, так озабоченно, что рухнули последние барьеры, которые она возводила между ним и собой.
Внезапно ей стало очень важно, чтобы Кристиано понял, что она невинна. Если это ее первый и последний раз, мужчина, которому она отдается, должен верить ей.
— Я… я не знаю, что делать.
Он нахмурился:
— Не знаешь, заниматься со мной любовью или нет? Это будет потрясающе, Антонелла. Отпусти себя…
Она закрыла глаза.
— Дело не в этом.
— Тогда в чем, дорогая?
Она резко втянула в себя воздух, когда его большой палец коснулся соска сквозь ткань.
— Я никогда не занималась этим раньше, — выпалила Антонелла.
Его палец застыл.
