Как показал мне, о Постум, картину художник, – я диву
Дался: с каким мастерством изобразил он тебя.
Кто б ни взглянул на нее, – если прежде тебя он не видел,
Если к художнику в нем зависти нет никакой, -
Он согласится, что яйца не более схожи друг с другом,
Чем на картине своей ты непохож на себя.
Есть у меня товарищ и приятель Лал;
Рожден, вскормлен он на Британском острове.
И хоть британцев океан обширнейший,
Язык и нравы разобщают с галлами,
Но Лал мой презирает все британское.
В восторге рвется Лал мой только к галльскому:
Гуляя, галльской тогой он бахвалится,
И очень любит их плащишки верхние.
Мил поясок, шкатулка, меч – все галльское,
10 Колпак, берет и шляпа кругом – галльские,
Полусапожки и подвязки – галльские,
И наконец убранство в целом – галльское.
Его слуга единый рода галльского:
С ним (пусть хотела б) обращаться Галлия
Не может более по-галльски (думаю).
Слуге совсем не платит – дело галльское,
В одежде скверной держит – тоже галльское,
И кормит пищей скудной – тоже галльское,
Работой изнуряет – также галльское,
20 И кулаками лупит – тоже галльское.
В собранье и в дороге, средь толпы людской,
И спор, и брань – словами только галльскими.
По-галльски это? Нет. Все – полугалльское.
Ведь речь (коль я не ошибаюсь) галльскую
Он знает так, как попугай латинскую.
Но сам он рад, себе, бесспорно, нравится,
Коль скажет, слова три связавши галльские.
А если не хватает галльских слов ему,
Сказать он тщится речью пусть не галльскою, -
30 Но уж сказать, так с галльским благозвучием,
Разиня зев, с каким-то звуком тоненьким
И, словно дама, говоря изнеженно,
Но так, как будто рот бобами полнится;
Картавя, без сомненья, привлекательно,
Нажав на то, что галлы в болтовне своей
Обычно избегают; точно так лисы
Бежит петух, а рифов – мореплаватель.
Так вот, его латынь, конечно, галльская,
По-галльски же и речь звучит британская,
40 По-галльски он доносит речь ломбардскую,
По-галльски же доносит речь испанскую,
По-галльски речь его звучит германская,
По-галльски все, – но только кроме галльского,
Ведь галльский у него сродни британскому.
Но всякий, кто рожден Британским островом,
Столь нагло так своей отчизной брезгует,
Что обезьяной нравом стать старается
И к галльским лишь одним стремится глупостям,
От вод речушки Галла пьян, я думаю,
50 Коль из британца галлом стать он силится,
Пусть каплуном, о боги, станет сей петух.
Вижу, не только вещам, но и людям на свете даются
Не наобум имена, смыслом глубоким полны.
Имя врача – Николай. Подобает ли имя такое?
Ты говоришь, что оно лишь полководцу идет,
Ибо оружием тот повергает народы; но этот
Ядами валит народ и полководцев любых.
В битвах опять полководцы сойдутся, но вновь не сойдется
С этим врачом ни один: истинно он – Николай.
Думаю, и Апеллеса Венеру собою затмила
Эта картина твоя, что я недавно узрел.
Мастер в нее лишь одну все искусство собрал воедино,
Ею явить пожелал, что он способен создать.
В лике какая краса, что за нос, а губы какие!
О какие глаза, цвет-то повсюду какой!
Столь безупречно прекрасна была она в каждой детали,
Сколь ни в единой из них схожей с тобой не была.
Как-то недавно, когда я зашел к живописцу в жилище,
Изображенье твое взорам предстало моим.
И пока все из тебя выжимал живописец, недвижно,
Я полагаю, пришлось долго тебе восседать.
Вот ты и вышел таким; и я понял, кто здесь на картине,
Сразу… как мастер сказал, что написал он тебя.
Горе, Хрисал умирает богатый, страдает, стенает,
Что ни один не пожал более скорбный удел.
