бараки сразу, как они практиковали с конца 2008, с новогодних тогдашних шмонов – весь 9–й год и уже почти весь 10–й. Нет, это оказался обыкновенный, маленький, патриархальный шмон эпохи моего здесь появления в 2007–2008 – 10 человек (2 последних подошли еще попозже), на одном бараке, без вещей. Пришли они где–то в 9–35 – и уж никак я не ожидал, что четверть 11–го они уже уйдут! Весь шмон – чисто ритуальное, не страшное при таком раскладе действо – продолжался каких–то 40 минут...
16–26
Сходил в ларек. :)) Оба блатных одолели – “запасной вариант” еще в бараке после проверки и по дороге до столовки; а азиат собственной персоной пошел со мной туда прямо от столовки. Он, надо признать, сумел протолкнуть меня внутрь, – народу было меньше, чем я думал, и не пускали в основном из– за количества народу, а не только те бараки, кто ходит в среду (5–й, 10–й и 13–й). Половина, не меньше, из тех, кто терся и снаружи, и внутри, был как раз 8–й барак. Азиату пришлось–таки дать 500 р., и 500 взял себе – в понедельник, видимо, и впрямь был завоз, товару полно, обидно было прийти только из–за хлеба и лапши (тем паче, что хлеба не было). Попозже, из столовки, приперся и запасной вариант – ему досталось 350, он сам снизил сумму еще по дороге в столовку, услышав, что должен уже 650 – чтобы было ровно 1000 (да плюс я намекнул ему, что отдавать придется не чеком, куда мне сразу 1000 рублей, а переводом с его счета на мой через контору).
К чему я все это? Вот как летят здесь деньги – только на этих 2–х блатных подонков уже сколько, не считая 650 р. долга до этого. На “красном” 11–м бараке было, конечно, очень тяжело, но хоть деньги там не летели на ветер (а угроза моим вещам тут не меньше, чем на 11–м).
Почти до 4–х стоял в очереди. Давка была дикая, – “как в электричке”, сказал кто–то. Или как в метро, утром, где–нибудь после “Петровско–Разумовской” в сторону центра. (Скоро я все это опять увижу?..) Еле– еле протиснулся к окошку, сдавленный со всех сторон – и жалею до сих пор, что взял всего полбатона колбасы, она оказалась хорошая, можно было бы добить еще, как всегда. А хлеба опять не было, паштеты есть не с чем...
Выдоили, суки, почти 1000 руб. за 1 раз!.. Никак не могу успокоиться, осознать... Если бы не связь (у обоих), да еще не гипотетическое (мало ли, что понадобится) заступничество азиата перед всей этой мразью, – я бы ни за что, никогда в жизни!..
8.10.10. 15–35
Ничего не происходит. 2 дня прошли спокойно (точнее, покамест полтора). “Макар” лазил сегодня до проверки по тому “продолу”, но на наш не пошел. Шмонов вчера (четверг) не было. Баню продолжают потихоньку ломать – обдирают и разбирают крышу, стены пока стоят. Совершенно комически сделали целую постройку вокруг этой бочки, установленной на высоких стальных кронштейнах рядом со срубом, долженствующим вскоре стать новой баней. К кронштейнам приделали дощатые рейки (вертикально); на них горизонтально набили доски от разобранных заборов между бараками; над лежащей на верхотуре бочкой сделали из этих же досок стенки и крышу – и все это дощатое сооружение сверху оббили ржавыми листами железа, содранными с крыши бани! Получилось этакое неправильной формы (прямоугольник с расширением наверху, у бочки) строение, полностью замкнутое; на единственный вход навесили дверь (тоже взятую из бани, видимо) – и сегодня на этой двери уже висел замок. Суть их, глубинная их, подлинная суть во всем, не только в строительстве: вместо подлинного материала – камня ли, металла ли, – набить гнилых досок в основу, поверх обделать дрянной ржавой жестью – а поверх уже можно оформлять и расписывать под Московский Кремль, хоть под мрамор ХХС, под что угодно! Но основа – доски, а все остальное – просто декорации, бутафория. И вот так у них построено само государство; и любую передовую идею они воспринимают именно так – в качестве декоративной раскраски поверх своих родных, исконно– посконных досок...
Смех, как они решили вопрос с трубами, подведенными извне к бочке и оставшимися снаружи дощато–жестяного “здания”. Их обматывают каким–то белым утеплителем (синтепоном из телажек? :), а ту, что потоньше – чем–то вроде строительной пены, толстым слоем. Смешно, – как раз на носу зима, 30–40– градусные здешние морозы, и если за ночь, под утро, трубы однажды и не полопаются от мороза, то уж во всяком случае мыться из бочки, стоящей вместо прежней – кирпичной! – бани в этой новопостроенной дощатой сараюшке, мечтать не приходится. Сразу вспомнился мне бестселлер 2002–03 гг. – книга Паршева “Почему Россия не Америка”, где он пытается все экономическое отставание России свести к различиям климата и необходимости больших затрат на отопление и более толстые, кирпичные стены зданий для защиты от мороза...
Мать сообщила по телефону после проверки новость: на Нобелевскую премию мира от России выдвинута Ганнушкина! Крайне маловероятно, что она эту премию получит, да и не совсем понятно, за какие такие заслуги (после Горбачева с объединением Германии и Переса–Арафата с договором в Осло 1993 г. ее правозащитная работа, помощь мигрантам, беженцам и пр. – все–таки мелковато). Тем не менее, само выдвижение на эту премию – уже огромная честь.
Перед самым обедом принесли вдруг телефон с уже набираемым номером – со мной хочет поговорить с воли прежний “запасной вариант”! Что уж ему от меня понадобилось, не знаю – вряд ли просто дружеское общение, не так уж мы были здесь дружны; а денег, сладкого, жратвы, курева, которые он с меня здесь регулярно тряс, и за этим звонил с 8–го барака на 13–й, у него сейчас там несоизмеримо больше, чем у меня здесь. :) Говорили мы, набрав отсюда, т.е. тратили деньги нынешнего “запасного варианта”; да и на обед надо было; поэтому прежний сказал, что вот ему положат на телефон денег, он позвонит мне еще – тогда поговорим. Что ему может быть нужно от меня, кроме денег? В его дружеское бескорыстное общение я не верю совершенно.
После обеда – по вывешенному списку – должны были вести нуждающихся на склад, получать телогрейки и пр. А на улице тем временем – опять “бабье лето” (или это оно и есть, а в сентябре было обычное?) С утра – мороз, t° не выше ноля, м.б., и ниже; зато днем – небо чистое, ни облачка, солнце, жара – можно было бы даже ходить в одном “лепне”, но на нем уже нет бирки, она на телогрейке, и потому уж я надеваю телогрейку – но без шарфа, не застегивая ее доверху, не говоря уж о воротнике; тогда как и вечером, и – особенно – утром приходится наглухо застегивать воротник спортивной куртки, туго–натуго заматываться поверх шарфом, поднимать воротник телаги – и по утрам застегивать даже его. Это все – чтобы протащиться с толпой насекомых до столовки по холоду, постоять, погулять там немного по двору – и, если выход контролируется “мусорами”, с первой же партией выпускаемых (обычно 9–й или 7–й барак, или вперемешку) уйти обратно, т.к. в столовой я так и не ем, не имея в ней места за столом с 5 сентября 2010 г.
17–20
Пока переписывал предыдущее – случился вдруг обход Демина, нач. санчасти, по баракам; от 13–го к началу “продола”. Паника, конечно, убирание всего с дужек... :) Он зашел, постоял, пожурил моих соседей в соседнем проходняке, что замешкались встать, медленно прошествовал дальше, обошел обе секции – и ушел на 5–й.
11.10.10. 9–48
Понедельник. Началась 23–я неделя до конца. Они таки запустили новую баню, деревянную. Я сходил сейчас. Первое впечатление: это полный кошмар! Не знаю, как вообще не помер там, и до сих пор не могу отдышаться.
Короче, это тот бревенчатый сруб, что строили с весны – без всяких окон, герметичный, дверь с улицы в крохотную раздевалку, а оттуда – в саму баню.
В общем, это получилась традиционная русская парная. Зайдя туда и почувствовав, что воздух там раскаленный и дышать нечем, я сразу вспомнил известную рекомендацию врачей, что людям со слабым сердцем не рекомендуется посещать всякие парные, сауны и т.п. И точно: сердце начинает дрожать, охватывает слабость; носом я дышать вообще не могу – кое–как дышу ртом, глубоко заглатывая воздух, как рыба, вытащенная из воды. Окон нет – зимой не будет дуть, да (бич старой бани) ; но и вентиляции ведь никакой! От горячей воды помещение нагревается, да еще и народу набилось – не повернуться. “Леек”, говорят, сделали 18, как было в той бане, но, по–моему, меньше. К дальним “лейкам” не подойти – посередине зальчик разгорожен длинными скамейками, на которые ставят мыло, шампуни и пр. А у ближних от дверей – 2 или 3 всего – у каждой уже толпа.
Короче, пара минут ожидания у стенки, около входа – и я уже весь сплошь мокрый от пота, как будто из “лейки” облился. Пот попадает в рот, и я чувствую его соленый вкус. А какая–то блатная сволота,
