ЛЕТНИЕ ЛИВНИ В БРИНДАВАНЕ 1974

времени обращаться к Богу, но если он живет не по-человечески, то никогда не размышляет о

Божественном. Человек может постигнуть Божественное только в том случае, если попытается

понять самого себя. Лишь когда он откроет в себе Атмана, то насладится блаженством и счастьем.

Стремясь приблизить обычную человеческую жизнь к Божественному, наши великие учителя –

ачарьи – Шанкара, Рамануджа и Мадхава разработали свои философские системы. Шанкара

установил и провозгласил, что все существующее вокруг нас в этом мире – это проявление

Ишвары, Всемогущего Бога. Он объявил о единстве трех сущностей – дживы (индивидуальной

души), Бога и материального творения на основании принципа “Один, без второго”. Единственное, что реально во всех трех аспектах, – дживы, Ишвары и пракрити (природы), во всем, что

окружает нас, – это Параматман, а все видимые Его проявления – лишь иллюзия. Хотя и кажется, что кокос представляет собой одно целое, он имеет три отдельные части: волокно снаружи, под

ним – кожуру и мякоть. Эти три части, на вид разные, вместе составляют единое целое – то, что

мы называем кокосовым орехом. Точно так же Шанкара рассматривает дживу, Ишвару и

пракрити как три начала, которые кажутся нам различными, но в действительности

представляют собой единую сущность. В этом смысл Адвайты – философии единства Шанкары.

Материальный мир – это совокупность идей и желаний, связанных с его видимым многообразием, и эту сферу жизни Шанкара сравнивал с волокнистой оболочкой кокоса. Человеческое тело – это

кожура кокоса, находящаяся под волокном; оно состоит из элементов, подверженных

разрушению, таких как плоть и кровь. Но Параматман, как цветущий лотос в сердце живых

существ, – это сердцевина кокоса. Так Шанкара, сравнивая триединый аспект дживы, Ишвары и

пракрити с тремя частями кокоса, проповедовал философию Адвайты. Идея Шанкара о том, что

все в этом мире – Брахман, приводила в замешательство простых людей, ибо смысл его

высказываний оставался для них недоступен. Его толкование великих изречений Вед: “Тат- твам-

аси” (То ты есть) и “Ахам Брахмасми” (Я есть Брахман) – не оставляло сомнений в том, что все, видимое человеком вокруг, – это Брахман, и ничего, кроме Брахмана. Обыкновенным людям было

сложно принять эти утверждения. Люди с легкостью произносят слова, но слияние этих слов с

жизнью дается им куда труднее. Нам не трудно представить в уме свое единство с Богом, но

совсем не легко чувствовать и действовать, отождествляя себя с Божественным, и видеть Бога в

каждом существе. Механическое произнесение высоких слов без осознания их смысла грозит

человечеству духовным вырождением.

Чтобы предотвратить эту опасность, великий духовный учитель Рамануджа выдвинул

философское учение под названием “ограниченный монизм”, или Вишишта адвайта. Итак, Шанкара в седьмом веке проповедовал Адвайту – философию единства, а Рамануджа в

семнадцатом веке – ограниченный монизм. Рамануджа понимал, что если учение Адвайты, по

существу, оторванное от жизни, пустит глубокие корни, вера и набожность будут ослабевать, поэтому он стал проповедовать ту же Адвайту в особой, “ограниченной” форме. Он внес некую

определенность, и эта определенность помогла ему представить дживу и Брахмана как две

сущности, которые допустимо считать различными. Если Шанкара учил тому, что джива и

Брахман абсолютно тождественны друг другу, то Рамануджа внес новые черты и провозгласил, что джива и Брахман очень близки и схожи, но не идентичны. В свете этого учения у людей