В смысле. Рассказы, которые будут (антология)

оставляющих читателя равнодушным. Не то чтобы она сама ничего для этого не делала, но без живтворной малороссийской чертовщинки тут явно не обходится, и как же это хорошо.

Кэти Тренд

Для того, чтобы содержать в себе Кэти Тренд, был построен специальный город на границе всех жизненных понятий - Санкт-Петербург; отлита специальная тектоническая плита, чтобы нести его через океан внутреннего тепла, выращена специальная удобная и прекрасная планета номер три. И, раз уж тут создали такие подходящие условия для работы, совершенно необходимо без устали крутить педали вселенской машины счастья. Изучать каждое встреченное ремесло, осознавать каждое движение, пробовать любую новую краску, участвовать в семи сборниках проекта ФРАМ, быть воспринимающим прибором для бесконечной изменчивости и безграничной надежности гомеостатического мироздания.

От издателя:

Кэти Тренд родилась в Петербурге, на Петроградке и по сей день там живет. Она художник; в частности, прекрасный резчик по дереву. Что неудивительно, если принять во внимание, что Кэти - один из строителей фрегата Штандарт, совершила на нем два плавания в качестве вахтенного офицера. Музыкант - автоp музыки и текстов, солистка и гитаpистка группы 'Птица Си'. Словом, Кэти умеет делать невероятное количество разных вещей - от индейских мокасин до рукодельных книг - и мне, по правде сказать, даже удивительно, что человек, способный своими руками создавать материальную, вещественную реальность по собственному вкусу, иногда испытывает потребность писать тексты. Зато совершенно не удивительно, что тексты эти зачастую оказываются хороши.

Рассказы Кэти Тренд публиковались в наших сборниках '78', 'Кофейная книга', 'Шкафы и скелеты', 'Праздничная книга', 'Тут и там', 'Живые и прочие', 'Из чего только сделаны'. Но звездным часом нашего с Кэти сотрудничества стал сборник 'Вавилонский Голландец', который по сей день кажется мне самым удивительным проектом ФРАМа - даже я, его инициатор, составитель и первый редактор, до сих пор не до конца понимаю, каким образом из разнородных рассказов разных авторов, которые зачастую даже не читали друг друга в процессе работы, сложился цельный, гармоничный текст, скорее симфонический роман, чем тематическая антология. Но совершенно точно знаю, что без цикла рассказов Кэти Тренд про 'Морскую птицу', который крупными, ровными, ветряными стежками прошивает всю книгу, собирая разрозненные лоскуты смыслов в единое текстовое полотно, ничего у нас не вышло бы.

Что касается рассказа, вошедшего в эту книгу, его главным героем стал творческий процесс. Трудно поверить, что история о том, кае создавалась другая история, может быть интересной хоть кому-то, кроме действующих лиц. Тем не менее, Кэти удалось сделать почти невозможное. Мало я знаю историй столь же увлекательных и духоподъемных, как этот рассказ о создании Драконьего Кодекса.

Елена Хаецкая

Родилась в 1963 г., в Ленинграде, закончила факультет журналистики Ленинградского университета.

Первая публикация - 'Меч и Радуга', 1993.

Потом было много всего.

Последняя книга - 'Русский роман', 2010 соответственно.

Для меня писать и жить - приблизительно одно и то же. 'Не записанное не существует'.

От издателя:

Елену Хаецкую привыкли определять как писателя-фантаста - со всеми вытекающими (очень специфическими, надо заметить) последствиями. В то время, как она просто очень хороший писатель, с широчайшим жанровым диапазоном; в частности, ее повесть 'Дочь Адольфа', которая кажется мне вершиной (одной из вершин) мастерства Хаецкой, не содержит вообще ни одного элемента, который хотя бы с натяжкой можно было счесть фантастическим.

Вероятно именно по этой причине Елена Хаецкая - писатель очень непростой судьбы. Ее традиционно любят читатели (скажем так, существует несколько больших читательских аудиторий, и каждая любит свою Хаецкую, то есть, какую-то часть написанного ею, демонстративно, а порой даже агрессивно игнорируя остальное). Ее столь же традиционно не любят издатели, вернее, опасаются за непредсказуемость и своеволие, им бы чего попроще. Поэтому практически каждая новая книга Хаецкой публикуется с колоссальной затратой времени и усилий, хотя, казалось бы, за такого автора издатели драться должны. Однако - нет, не дерутся. Удивительные люди.

Достаточно сказать, что первая книга Хаецкой 'Меч и радуга' была издана в 1993 году под под красивым заграничным псевдонимом «Мэделайн Симонс» и имела колоссальный успех, который, впрочем, не принес автору не то что больших денег и славы, но даже возможности беспрепятственно публиковать свои остальные работы. А ее последняя книга 'Русский роман' вышла в 2010 году в украинском городе Луганске, в крошечном издательстве 'Шико', а потому вряд ли будет в ближайшее время доступна читателям, проживающим на территории России.

Мы сделали что могли, в 'белой' серии ФРАМа за эти годы вышли целых две книги Елены Хаецкой - роман 'Звездные гусары' и сборник повестей 'Тролли в городе', к которым издатель в моем лице питает особую слабость. Мы публиковали ее повести и рассказы в сборниках 'Русские инородные сказки', 'Шкафы и скелеты', 'Вавилонский Голландец', 'Праздничная книга', 'Живые и прочие'. В этой книге можно прочитать 'В пустыне сердца моего', очередной и, если не ошибаюсь, финальный рассказ из большого цикла 'Странствия Филиппа Модезиппа', который вот только что, совсем недавно завершен и ждет своего издателя.

Нина Хеймец

Я родилась в выросла в Москве. В Израиле - с 1994 года. Жила в Иерусалиме, последние десять лет живу в Маале-Адумим (это городок в десяти минутах езды от Иерусалима, если ехать в сторону Иерихона). Я окончила Еврейский университет в Иерусалиме и университет Бар-Илан. Изучала социологию и лингвистику. В течение нескольких лет работала переводчиком, сейчас работаю лингвистом. Рассказы пишу с 2007 года. Первая публикация была в 2008 году: рассказ 'Бабушка и дед (попытка семейного портерета)' в сборнике 'Вдохнуть! И! Не! Ды!Шать!' (Аст, составитель Марта Кетро).

Потом были публикации во ФРАМе:

'Бюро находок' и 'Пингвин' в 'Чайной книге'

'Птичий рынок' в 'Шкафах и скелетах'

'Башни' в 'Жили- были'

'Необыкновенное путешествие почтальона Якоба Брента' в 'Вавилонском голландце'

'Новый год деревьев' в 'Праздничной книге (январь-июль)'

'День рождения Екатерины Аркадьевны' в 'Праздничной книге (июль-январь)'

'Клаус и Фрида' в 'Тут и там'

'НЛО' в 'Живых и прочих'

'Ракушки' в 'Из чего только сделаны'.

От издателя:

Первым рассказом, который показала мне Нина Хеймец, был 'Птичий рынок', вошедший потом в сборник лучших рассказов 2008 года 'Шкафы и скелеты', текст настолько тонкий, зрелый и при этом самодостаточный, то есть, совершенно не заигрывающий с читателем, не хватающий его за рукав - вот я какой увлекательный и страстный, читай же меня скорей! - словно за спиной у автора было, как минимум, двадцать лет спокойного, упорного труда 'в стол'. Потому что подобная самодостаточность вообще большая редкость, а уж для начинающего автора, особенно публикующегося в интернете, где гонорары выплачиваются вниманием, практически невозможна. А сейчас читаю ее автобиографию и понимаю: 'Птичий рынок', получается, один из первых опытов. Ну надо же. И так, оказывается, бывает.

Каждый рассказ Нины Хеймец, опубликованный в этом, последнем ФРАМовском сборнике, настоящий шедевр, но самым поразительным мне кажется 'Часовщик' - о страшной и ослепительной природе времени. Текст, который можно возложить на алтарь Кроноса в полной уверенности, что жертва будет принята благосклонно.

И - что тогда?

Виктор (Зверек) Шепелев

Живу в Харькове, учился на программиста, им же по большей части и работаю, пишу разного рода тексты,