Татьяна навела фотоаппарат, щелкнула.
Вспышка произвела на бомжа странное впечатление — он вскрикнул, закрыл лицо руками и повалился ничком на пол.
— Эй, ты чего? — потрогала его Татьяна. — Еще припадочный, не дай бог!
Но бомж быстро пришел в себя. Сел и попросил:
— Больше не надо.
— Не буду, успокойся.
Бомж закашлялся. Он и до этого все время перхал.
— У тебя не туберкулез случайно?
Бомж приложил руку к груди:
— Обжег.
— Горло обжег? Наверно, дымом надышался, у тебя вид такой, будто с пожара. Как хоть к тебе обращаться? Ко мне три года назад собака приблудилась тоже. Взрослая уже, без одной ноги. Я думала, как называть? Начала варианты перебирать: Бобик, Шарик, Тузик. А потом почему-то в голову пришло — Джек. Даже не знаю почему. Он как завизжит! Обрадовался. То есть — попала. А потом хозяева нашлись, оказалось — точно Джек! Давай попробуем, может, откликнешься как-то? Иван? Алексей? Александр? Петя? А мужа у меня Валерий зовут. Звали. А еще был друг в школе, очень хороший парень — Гоша.
И тут бомж встрепенулся.
— Что? Попала? Гоша, да?
— Гоша, да, — кивнул бомж.
На другой день Татьяна зашла на почту, купила конверт, вложила в него фотографию новонареченного Гоши, надписала адрес и подала в окошко, где сидела ее знакомая, Тоня.
— Заказным.
— Отправим.
— Адрес правильный, как думаешь?
— Кто ж его не знает? Москва, улица Королева, с детства помню. А ты, что ли, потеряла кого? — полюбопытствовала Тоня, увидев название передачи.
— Да нет. Ты вообще не говори никому, что я на телевидение послала. Подумают еще чего.
— Тайна переписки гарантируется государством! — заявила Тоня.
Татьяна вернулась домой.
Гоша, пристроившись к верстаку у сарая под навесом, строгал все, что попадалось под руку. Несколько дощечек стояли готовые, куча стружки скопилась под верстаком.
— Столяром ты, что ли, был? Все мне перестрогал уже, уймись! — сказала Татьяна.
Гоша с сожалением отложил рубанок.
Вечером Татьяна ушла на работу, а Толик организовал Гошу поиграть в шахматы. Тот не знал правил, Толик объяснил ему и первые три партии легко выиграл. Четвертая была ничья, а пятую Гоша выиграл — и сам этому удивился.
— Это ты случайно, — сказал Толик. — Давай еще одну!
Дядя Одутловатов и племянник Кумилкин тоже занимались интеллектуальной деятельностью: беседовали за бутылкой вина.
— У Татьяны мужик какой-то поджился, — говорил племянник. — С рубанком целый день во дворе возится.
Дядя тут же догадался, к чему он клонит.
— Думаешь, плотник?
— Очень может быть. Нам плотники понадобятся. Снести дом к чертовой матери и построить большой. Семейная гостиница, я тебе говорю, лучший в мире бизнес! Я в Прибалтике видел, на Черном море видел. Главное, что хорошо: ты тут живешь, ты тут и работаешь. Сам себе администратор. Пять-шесть комнат- номеров — и хватит.
— Дело хорошее, — согласился дядя. — Только деньги нужны.
— Деньги будут. Главное — определиться. Какой дом, во-первых. Дальше. Кто за что отвечает. Кто за хозяйство, кто за питание. Чтобы четко.
— Я за хозяйство, — предложил дядя.
— Куда тебе, ты вторичный инвалид!
— На это здоровья хватит! Своя работа — не чужая. Но где деньги взять?
— Да постой ты с деньгами! Знаешь такое выражение — бизнес-план? — спросил Юрий, нахватавшийся в местах заключения нужных и ненужных знаний.
— Нет.
— Так я тебе объясню!
Магазин. Ночь. Татьяна задремала, и ей приснился нехороший сон: бородатый и волосатый человек, похожий на Гошу, влез в окно дома. Шарил по ящикам комода. Потом прокрался в комнату детей. Долго смотрел на их лица, злобно щерясь. И вдруг взмахнул топором…
Таня очнулась, тряхнула головой, оторопело уставилась на дверь, где появился Михаил Ерепеев, уже выздоровевший.
— Михаил, постоишь тут за меня? — спросила Татьяна. — Срочно надо отойти!
— Постою…
Татьяна, скинув фартук, заторопилась выйти.
— Я пива бутылку выпью! — крикнул ей вслед Михаил.
— Да хоть две!
Татьяна бегом бежала по улицам, примчалась к дому.
Увидела свет в окне, какие-то тени и всполохи, вскрики.
Ворвалась в дом.
Костя вел войну на компьютере, Толик наблюдал и ждал своей очереди.
— А ну марш спать! — закричала Татьяна.
Выдернула шнур из розетки.
— Ты чего? Дура какая-то! — завопил Костя.
— Что?!
Татьяна отвесила ему затрещину. Толик, не дожидаясь своей доли, юркнул в постель.
— Будет он мать дурой звать! Воспитание, тоже мне! Безотцовщина! — в сердцах крикнула Татьяна.
— Неправда, у нас папа есть! — ответил Костя.
— Да? А где твой папа? А?
— Он бы пришел, ты его не пускаешь!
— Это он тебе так сказал? Да?
Костя молчал, сохраняя мужскую тайну, хоть частично ее уже выболтал.
Татьяна налила и выпила холодного чаю. Села, посидела, успокаиваясь.
А Костя все не мог угомониться.
— Нашла вместо отца идиота какого-то, — пробурчал он.
— Никого я не нашла! Завтра же сдам! Только он не идиот, а больной! И даже не больной, а с памятью у человека что-то! И ты видел — он доски строгал. Не умеет, а хочет. А вы и умеете, а сроду матери не поможете!
Таня пошла в сарай.
Гоша спал тихим сном, улыбаясь. Быть может, видел какие-то хорошие, в отличие от Татьяны, сны.
Она вернулась в магазин, а там к Михаилу добавился гость незваный: бывший муж Татьяны Валера Абдрыков. Они мирно выпивали, сидя в углу на пластиковых стульях. Татьяну эта картина возмутила:
