— Пли! — скомандовал Этт.
Хоть руки у дружинников дрожали от страха, но с пары метров никто из них не промахнулся. Две стрелы застряли в волосатом торсе, одна с каменным стуком отлетела от черепа чудовища. Брызнула кровь. Она у демона оказалась такой же красной, как и у людей.
— Бей гадину! — капитан с акети принялись рубить ракшаса с двух сторон тесаками, тот визжал и отмахивался. Слава в бой пока не вступал — прикрывал дверной проем. Дверь ходила ходуном и могла рухнуть в любой момент, но еще держалась.
Дружинники к тому времени перезарядили арбалеты и дали следующий залп. Кто-то умудрился высадить ракшасу глаз, а тот в свою очередь зацепил лапой Верца. Акети улетел в дальний угол и остался там лежать. Вместо него в бой вступил Торво, вооруженный тяжелым кузнечным молотом. Избегая лап демона, он нанес удар с дальней дистанции и ухитрился попасть. Встречи с пудовой кувалдой не выдержала даже дьявольская кость. А верней всего, затылок чудовища был не таким крепким, как лоб. Череп ракшаса лопнул, забрызгав все вокруг мозгами. Вой тут же оборвался и могучее тело бессильно обвисло.
— Ксаламасс! — капитан тяжело переводил дыхание, воздуха в комнате было мало. С правого окна тянуло дымом, с левого, смрадом от дохлого монстра. — Пошли дела кое-как… Это хорошо, что он своей тушей окно закупорил. С почином вас братья!
— Да уж почин… — просипел Щепа, — всей толпой еле-еле одного завалили.
— За паникерство зарублю на месте! — пресек Этт его нытье. — С одним справились и с остальными разделаемся. У нас еще есть чем им ответить! Гляньте там, что с Верцем?
*****
Призывная гексограмма тускло светилась сквозь туманный сумрак. Маат постояла, осматриваясь. Вокруг все тоже бесконечное движение бесплотных сил, потоков, вихрей. На юге, там где было сердце Хром-Минеса, небо озарялось угрожающими всполохами колдовского пламени. Неспокойно было в Верхнем мире, тревожно.
Впрочем, здесь всегда тревожно. Решив так, девушка стряхнула с себя оцепенение и обратила свой взор на мир нижний. Полупрозрачный дом, окруженный редким пунктиром догорающих костров. Вокруг суетятся отродья Преисподней. Внутри замершие люди. Вон и она сама. Вместе с Техой заперлись в кладовой. Мальчишка сжался испуганным комочком. Маат улыбнулась — хороший, жалко его, но пора переходить ко второй части действа. Она приблизилась к мальчику и обвела рукой его ауру. И сейчас же спала пелена — фигурка Техи заискрилась, словно была усыпана самоцветными камнями. Это светились запасенной энергией многочисленные амулеты, которые таскал на себе мальчишка. Маат не владела магией амулетов и не знала предназначения, но отсюда из Верхнего мира, могла зачерпнуть часть их силы, чем и не преминула воспользоваться. Совершая приманивающие пассы, она в конце концов добилась отклика. От амулетов вверх потянулись струйки призрачного зеленоватого пламени. Сначала слабые, едва заметные, со временем они превратились в яркие рвущиеся кверху языки изумрудного огня. Не давая им рассеяться, Маат продолжала водить руками, скручивая энергию одиночных амулетов в один мощный жгут. Теха почувствовал неладное — отдающие энергию амулеты охлаждались. 'Обойтись бы без ожогов!' — запоздало подумала ведьма, глядя как амулеты, на глазах покрываются инеем. Мальчишка задергался пытаясь содрать с себя магическую бижутерию. 'А вот, этого нам не нужно! — пробормотала Маат, одним движением погружая Теху в расслабленный транс. — Потерпи дружок, скоро уже'. Уловив момент, когда поток магической энергии стал иссякать — амулеты не желали отдавать сверх определенной доли — она перерубила жгут ладонью левой руки, правой продолжая совершать непрерывные круговые движения, чтоб не утратить контроль над сгустком энергии.
*****
Дверь, наконец, не выдержала. Кончилось действие охранного амулета и очередной удар вышиб ее вместе с косяком. С пушечной силой она пролетела через сени и дальше в горницу собрав по пути троих дружинников. Как сумел увернуться, стоящий напротив проема, Слава, он и сам не понял. Энергия которой он был набит под завязку, наконец, нашла выход. Двигаясь словно воздушный шарик из которого выходит воздух, то есть по весьма замысловатой траектории, он ушел от троих, последовательно кинувшихся на него демонов, одного успев рубануть по ноге, другого по оскаленной морде, третьего ткнуть в живот. Демоны, впрочем, отнюдь не умерли, а все так же перли за ним. Даже тот который стал одноногим. Им было тесно в маленьких сенях и они отчаянно мешали друг другу. Огромные лапы рассекали воздух, в щепки разнося мебель, полосуя когтями стены. Теснота мешала и Славе, при соответствующем размахе его клинок одним ударом мог перерубить конечность. Башку конечно не снести, по причине отсутствия у монстров шеи. Но убить за пару-тройку ударов — вполне. Вот только не было простора для такого замаха и приходилось старлею виться меж демонами ужом, полосуя чудищ короткими скользящими ударами, коля исподтишка, удивляясь при этом, почему до сих пор жив. Ракшасы так разъярились неуловимостью человечка, что уже не смотрели куда бьют. В результате, большей половиной ударов они угощали друг друга и вскоре вся комнатка оказалась залита кровью. На этот раз кровью демонов. Доставалось и Славе и чем дальше тем чаще. От чудовищных ударов он летел кувырком, но подскакивал как мячик и вновь оказывался на ногах. И рубил, колол и снова рубил. Когти демонов, вырывающие из стен куски древесины оставляли на его теле лишь неглубокие царапины. Правда к концу боя он покрылся этими шрамами с ног до головы. Наконец один из ракшасов, истратив последние остатки жизненной силы, рухнул на скользкий от крови пол, расплескав по нему свои кишки. Одноногим, залетевшим в горницу занимались капитан с Торво. Оттуда раздавались глухие удары молота, верещание избиваемого ракшаса, и хэканье капитана, раз за разом всаживающего в него тесак. А в сенях, прямо над дергавшимся в судорогах телом демона, Слава с последним из трех ракшасов продолжали смертельных хоровод. Старлей чувствовал что силы, непостижимым образом подаренные ему Синергом, на исходе и вот-вот он станет обычным, к тому же смертельно уставшим человеком. Демон, к тому времени, изрубленный, как котлета, почему-то не умирал, с непостижимым упорством продолжая тащиться за Славой. С трудом отмахиваясь, ставшим неимоверно тяжелым, мечом, от неуверенных ударов монстра, старлей лихорадочно соображал: 'Где же остальные? Ведь тварей было гораздо больше, почему не нападают?' Он осознавал, что с еще одним, пусть даже самым мелким демоном ему уже не сладить.
*****
Слава не знал что пяти оставшимся демонам было не до того. С визгом они носились по деревне. Маат гоняла их между домами хлеща своей плетью, пока в конец не измочалила жгут силы. Капли изумрудного огня расплескались по сторонам, но восток уже окрасился розовым. Еще чуть-чуть и начнет светать. Демоны со всей возможной для них поспешностью удирали в лес. Колдунья проводила их взглядом, уже понимая, что зашла слишком далеко. От бедлама который она устроила, Верхний мир стал просыпаться и ничего хорошего это не сулило. Гексаграмма призыва еле виднелась сквозь серую муть. Маат поспешила назад, чувствуя, что опаздывает. Хлестнул в лицо холодный вихрь. Вокруг что-то шевелилось и вздыхало. Призрачные огоньки мигали сотнями недобрых глаз. Под ногами сочно чмокало, как на болоте. Девушка торопилась, врожденным чутьем ощущая опасность и уже у самой точки выхода со всего маху налетела на что-то звонко лопнувшее, наполнившее мир вокруг оглушительным звоном тысяч бьющихся зеркал. Лицо опалило то ли холодом, то ли жаром и над ведьмой взметнулся черный вал. Ударил, опрокинул, размазал по земле, растер между жерновами, расплескал кровь и беззвучно схлынул, оставив умирать то что осталось. Угасающим сознанием Маат потянулась, к ауре Техи. Уже не осознавая, что делает, она зачерпнула жизненную энергию из первого попавшегося источника, впитала жадным глотком всю без остатка и провалилась в нижний мир.
*****
Дом все-таки загорелся. Люди покинули его поспешно хоть и с опаской и теперь стояли озирались, не веря, что опасность миновала.
— Ксаламасс! — сказал капитан глянув на Славу. — Что с тобой?
Тут старлей заметил, что и другие смотрят на него с брезгливостью и испугом. Он поднял руки, поднес их к лицу и отдернул. Посмотрел на плечи, грудь, живот, ноги… Он был весь с головы до пят перемазан кровью и совершенно гол. Когти демонов сорвали с него всю одежду. Кровь высыхала, противно стягивая зудевшую под ней кожу. При этом Слава чувствовал себя довольно сносно. В том смысле, что устал конечно, буквально валился с ног, все кости ломило, но совершенно точно он не был при смерти. Это
