под предводительством Великого Корга сумела спастись. С тех пор под Куполом существовал культ Корга- Спасителя, считавшегося на данный момент богом, в Городе имелось святилище — гробница Великого Корга, в котором совершались ежегодные жертвоприношения. Души же проклятых колдунов в наказание за злодеяния вселены были в крысюков и осуждены на вечное в них пребывание. Отчего и ненавидели людей, и с ними шла война не на жизнь, а на смерть.
Предполагалось, что когда-нибудь светлый Корг-Спаситель восстанет из своего святилища, и спасет всех окончательно: разомкнет Купол, сотворит новый мир, выведет в него людей, а крысюков замурует в Куполе на вечные времена. Но это экстраординарное событие ожидалось не раньше чем через тысячу лет, а пока всем следовало жить по справедливым порядкам, установленным Коргом, приносить жертвы и воевать с крысюками.
При таком раскладе что-либо объяснить аборигенам было крайне проблематично. Например, что Корг-Варвар, первый срединный король, на самом деле умер и похоронен вовсе не здесь, а где и положено — в Эльсане. Что он умудрился уцелеть в битве при падении Блистающего Града и погиб совсем в другом месте и по другому поводу. А уж про то, что он никогда не был никаким спасителем — не стоило и заикаться.
Впрочем, первичные переговоры не предназначались для исчерпывающих объяснений. Смысл их был в элементарном знакомстве друг с другом, в самой возможности разговора. Ермаков эту задачу отлично выполнил, напоследок раздав вождям 'рекламные' проспекты с цветными фотографиями видов Побережья, распечатав их из своего ноутбука. Наутро пообещав показать всем обитателям холда документальный фильм о жизни внешнего мира.
— Пусть думают, — сказал он Олегу, когда они расстались с джунгахорцами. — К утру, глядишь, до чего-нибудь дозреют.
— До чего вот только? — хмыкнул Олег.
— Да не принципиально. Главное — чтоб определились. В любом случае в следующий раз к ним можно будет приходить вполне открыто, даже если они твердо решат считать нас посланцами Акино Проклятого и не иметь с нами никаких дел. Разговаривать-то все равно станут. Но мне кажется, Дар Зорн вполне вменяем…
— Да, пожалуй…
К ним, торопясь от уже развернутого лагеря, подбежал Санчес.
— Командир! Виктор Петрович… Там Ирма… Она в себя пришла, хочет вас видеть.
Ермаков хмыкнул.
— А Энгар что говорит?
— Ну, что поговорить можно. Потом он ее усыпит.
— Ну пошли, если так…
Ирма лежала в палатке, закутанная в спальник и походила на мумию настолько, что Олег поежился. Но выглядела она все же достаточно бодро. А при виде вошедшего Ермакова счастливо улыбнулась беззубым ртом. Рядом сидел Энгар, держа ее за руку и считая пульс.
— Можно, — сказал он Олегу и Ермакову. — Рано ей еще пока разговаривать — но я все держу под контролем.
Ермаков присел рядом со спальником.
— Здравствуй, Ирма, еще раз! — он улыбнулся. — Ну как ты?
— Хорошо, Виктор Петрович! Так хорошо, что я уже и забыла, что так может быть!.. Скажите… Вы ведь не бросите их? Нет? — она с надеждой перевела взгляд с Олега на Ермакова и обратно. — Не бросите?
— Нет, конечно, — успокоил ее Ермаков. — Раз уж мы сюда добрались — будем заниматься. Только уже следующая экспедиция, настоящая. Мы же всего лишь разведчики… Ты что-то хотела сказать? Это важно?
— Да! — заторопилась Ирма. — Да! Мы вывезли все материалы лаборатории… Все отчеты по программе, темпостаты с образцами… Когда все произошло — мы успели… Каким-то чудом… Контейнер спрятан на краю Полигона — совсем рядом. В подвале главного корпуса. Ключ там же… На верхнем этаже… Вы сможете продолжать работы! Мы все сохранили!..
— Хорошо. Я понял. Успокойся, — Ермаков коснулся ее высохшей руки. — Мы заберем контейнер. А работы ты сама продолжишь, — он улыбнулся. — Какие твои годы? Забыла?
Ирма несколько секунд смотрела на него, ничего не говоря. Потом по старчески, перхая, засмеялась.
— И точно, забыла! — призналась она и хихикнула. — Совсем старая стала, ничего голова не помнит! Все время себе твердила, что это самое важное, чтоб не забыть — и вот… Как думаете, склероз или маразм?
— А какая, к черту, разница? — рассмеялся в ответ Ермаков. — Сдадим тебя в госпиталь в Эбо — через год станешь как новенькая. Или даже моложе, если захочешь. Будешь мужикам головы крутить. Еще сюда вернешься — мы же Лабораториум будем вскрывать, специалисты потребуются.
От избытка чувств старуха только всхлипнула.
— В Эбо… — повторила она. — Полигон сохранился? Значит, вы там теперь, в песках?
— Не только. Полигон Эбо, Ласточкино Гнездо в Цитадели, Плато Ветров в Поднебесной. Две экспедиции и испытательная база. Наиболее оснащен, конечно, Полигон — там у нас что-то вроде столицы. Раз в месяц ходят караваны на ЗПП. Живем… Скоро сама все увидишь. Мы завтра сворачиваемся. Делать нам здесь больше нечего — надо будет готовить большую экспедицию. С Салтаром я, в принципе, о связи договорился. Утром окончательно утрясем.
Ирма слушала, что он говорит, с жадным вниманием, беззвучно повторяя произнесенные названия.
— Сколько тогда уцелело? — спросила она, когда Ермаков замолчал.
— Те, кто был на базах. В сумме человек триста. Потом прибавилось… Дети… С Земли еще появились кое-кто. Вот Олег у нас такой — десять лет уже, еще есть… Сейчас около семисот человек. Было одно время побольше, да случилась на южном Побережье война не так давно, пришлось нам в ней поучаствовать.
— Талисмановладелец? — спросила Ирма.
— Нет, слава богу, — Ермаков качнул головой. — Маг один. Колдун даже. Но силы необыкновенной. И подбираться начал к Цитадели — а нас это не устраивало.
— Понятно… — сказала Ирма. — Молодцы вы. Не пропали. Я на вас так надеялась… Но вы, Виктор Петрович, все-таки контейнер заберите с нашими материалами. Мало ли что… Он там хоть и в пустынном месте лежит, а я вот все равно уже бояться начинаю. Там ведь весь проект 'Геном'. И 'Малыш'. И АГ-19. Все практически законченное. Вы же знаете, насколько это важно… У меня все эти годы, пока вас ждала, душа просто не на месте. Контейнер не очень большой, ваш прямоходец его спокойно унесет. Там килограмм полтораста…
— Да, это действительно важно, — медленно кивнул Ермаков. — Можно будет, пожалуй, с утра выслать группу… Олег, съездишь? Тут и в самом деле недалеко. Возьмете тяжелый ровер, привезете. Ключ только там не оставьте, а то вскрывать замучаемся. Это ж, как я понял — контейнер высшей защиты? — спросил он у Ирмы. Та кивнула.
— Можно съездить, — согласился Олег. — Только надо кого-нибудь, чтобы дорогу показывал. Я ж местности совсем не знаю. И где там главный корпус на полигоне?
— Договорились! — решил Ермаков. — Возьмешь своих орлов и кого-нибудь еще… Локтева, видимо — больше все равно некого, да он и знает там все. А мы тем временем тут общее собрание проведем. А скажи-ка мне еще, Ирмочка… — это обращение выглядело дико, но Ермаков, видимо выговоривший его машинально, даже не заметил нелепости. Да и Ирма, кажется, тоже. — Кто-то еще, кроме тебя здесь есть?
— Никого, Виктор Петрович, — после паузы ответила Ирма. — Лет десять назад в западных холдах было еще, кажется, двое. Передавали мы друг другу приветы. Но уже несколько лет ничего не слышно. А больше никого из стариков. Население в холдах быстро обновляется. Вы ведь, наверное, уже заметили, что
