напоминаю, мною не приняты. Вас не беспокоит этот факт? Факт, который, если ко мне вернётся сила, может оказаться фатальным для вас, и вашей пятёрки, как оказавшихся ближе всех?
— Тогда была допущена чудовищная ошибка, — нахмурившись, произнесла Налия, — мы приносили вам свои извинения и готовы принести их вновь. И компенсировать все ваши неудобства. Но ведь вы же не желаете говорить на эту тему!
— Есть вещи, которые невозможно компенсировать деньгами… — ответил я, чувствуя, что начинаю «заводиться» от воспоминаний, — а насчёт чудовищной ошибки… Это была не ошибка. Это было банальное насилие сильного против слабого. Но я не слабый. И я это доказал. Ситуация изменилась и вы прибежали ко мне с уверениями дружбы и деньгами. Однако ситуация изменилась вновь. И снова всё идёт по кругу. Опять, пользуясь своим преимуществом в силе, вы принуждаете меня, болтая при этом о какой-то дружбе и сотрудничестве. Но жизнь показала — «всё течёт, всё меняется». Если вновь всё изменится, не станет ли ваша нынешняя настойчивость ещё одной «чудовищной ошибкой» между нами? Как вы думаете?
Варга задумчиво смотрела на меня. Возникла пауза.
— Я воин, — наконец произнесла она, прервав молчание, — я выполняю приказы. Решения принимает совет и те, кто выше меня по званию. Сейчас я просто выполняю приказ.
— И что это за приказ?
Налия прищурившись, оценивающе окинула меня взглядом, видно прикидывая — стоит ли посвящать меня в тайну или нет?
— Приказ, — медленно произнесла она, — обеспечить охрану и «наладить отношения». Под вторым имеется в виду — добиться принятия извинений.
— Чем вам так ценны мои извинения?
— Не знаю, — честно пожала она плечами, — леди Эстела этого не объясняла.
Ага! И эта участвует! Хотя… Кто как не она? Должность у неё такая.
— Ну так вот, — сказал я, — передайте этой леди, что я не желаю иметь с вами никаких дел. И ваша охрана мне тоже не нужна. И чем быстрее вы перестанете мне попадаться на глаза, тем станет лучше для всех. Для меня и вас. Я достаточно понятно выражаюсь?
— Вполне, — кивнула та, — я передам. Но пока приказ не отменён, я его буду выполнять…
… Постараемся не попадаться вам на глаза, — сказала она, гибким движением поднимаясь из-за стола, показывая, что разговор закончен, — всего доброго.
Я чуть наклонил в ответ голову. Какая послушная! Чего она так? А!.. Опять, небось, хитрят! Усыпление бдительности и втирание в доверие… Ха! Ищите дураков!
Я проводил уходящую варгу взглядом и сморщил нос. Только вчера получил свободу передвижений, наконец, выбрался из-за опостылевших стен университета, в город, погулять… а никакого удовольствия не ощущается. Невесёлые мысли о будущем и «траблы» с варгами. Ну, нет в душе праздника! В свете последнего разговора встаёт неприятный вопрос — и как теперь мне прикажете отправляться в путешествие? Имея на хвосте «табун» варг? В любой момент спеленают и утащат к Эсте, Динку тешить. Или прирежут, как автора нашумевшего бестселлера… А «оторваться» от них, пожалуй, будет делом непростым. Помню, как я с ними путешествовал. Ещё те рейнджеры. А мне сейчас и вякнуть против них нечего. Если только вслух декларацию прав человека процитировать. Но с гуманностью тут плохо. ООН ещё не изобрели… И что мне теперь, безвылазно сидеть за стенами университета? Ничего себе! Дожил, называется. Пусть это ещё не «край», но он где-то уже близко…
На ум пришли строки из земной песни о десантуре. Весьма и весьма подходящие к ситуации. Я встал, одёрнул камзол и направился на выход, бросив оплаченные, но недоеденные пирожки на столе. А — ну их! Не пирожковое настроение!
Я вышел на улицу, встретившую меня ярким солнцем и теплом, идущим от нагретых камней в стенах домов и мостовой.
Мурлыкая себе под нос, застрявший в голове припев, я двинулся в направлении университета, благо до него было — рукой подать.
Внезапно я ощутил опасность. Ещё не поняв, от кого или от чего она исходит, я начал движение вправо, хватаясь рукой за рукоять кинжала и намереваясь прижаться спиной к стене.
— Бдум! — выпущенная откуда-то, похоже, почти в упор, в живот ударила арбалетная стрела.
— Хак! — издал звук воздух, разом вылетая из моих лёгких.
Я отлетел к стене, к которой собирался прижаться и, грохнувшись со всего размаха об неё спиной, рухнул вниз.
Убили! Убили, сволочи! — шарахнулась в голове мысль, пока я, скорчившись, пытался хоть как-то вздохнуть, — допрыгался, идиот! Стрела в брюхо! Это не переварить! Где она кстати? Перевожу взгляд на живот. Ничего не торчит!
Вон она валяется! С большим круглым наконечником из дерева. Оглушающая! Свалить хотели! Внезапно перед моими глазами появляются чьи-то ноги в чёрных сапогах. Меня хватают под руки и тянут вверх, пытаясь видимо поставить. Однако дикая боль не даёт мне распрямиться. Я так и повисаю на руках неизвестных, подтянув колени к животу. Меня куда-то волокут так. Скрюченного.
— Шагеш- щахссс… Боли нет!
Ага, щас! Аж три раза! Магии-то нет!
Внезапно над ухом кто-то орёт, и меня, прямо с высоты, грохают на уличные камни, выпустив из рук. Я пребольно ударяюсь коленом. Рядом со мной на камни рушится чьё-то тело. Небритая рожа, стекленеющие мутные глаза… Из хрипящего перерезанного горла фонтаном хлещет алая кровь. Интересно как он умудрился так заорать с перерезанным горлом-то?
Тут в лёгкие поступило немного воздуха, боль чуть отступила, и мне удалось чуть разогнуться и повернуть шею. Варги! Пятёрка, держа двумя руками за длинные рукояти свои изогнутые и сверкающие клинки, лихо рубилась с какими-то личностями в одеждах наёмников. Очень лихо рубились! Буквально на моих глазах двоих проткнули, а одному снесли пол головы. Тройка варг оставшись без противников, сдвинулась плотнее, выстраиваясь клином, и двинулась ко мне, держа опущенными вниз окровавленные
