похож… Пусть многие «мужественные» сочтут тягу к удобствам признаком излишней изнеженности, мне — плевать! Всегда любил удобства. И не собираюсь наступать себе на горло, чтобы соответствовать чьим-то представлениям… Сервис — это вещь! Единственный напряг у меня возник со служанками и одеждой. Они рвались помочь раздеть и одеть меня, а как я им мог это позволить? С теми-то выкрутасами, что творила на мне одежда? Поначалу я одевался сам, приказывая, чтобы мне принесли всякой одежды «побольше», а потом уже самостоятельно комбинируя из этой кучи что-то вменяемое. Поначалу всё шло хорошо, но потом возник вопрос со стиркой. Ходить в женском, а отдавать стирать — мужское? Это как? По мне так — подозрительно. Подумал я, подумал на эту тему и вспомнил, как умничал с Алистерой на тему королей. Мол, всё, что короли не делают, делают это они — по-королевски. К этому моменту я уже несколько попривык, обвыкся, убедился, что никто меня «на соответствие» не проверяет… Единственно, при первой встрече, правитель леса поприветствовал меня на древнеэльфийском… Но это, похоже, была не проверка, а попытка, как говорят на Земле — «повыделываться». Как я узнал, древний язык тут знают совсем не все. Я его тоже не знал. Но спасибо Хель, не подвела. «Записала» то, что нужно. Со второй фразы я «вспомнил» и сумел, пусть медленно, но главное — правильно ответить на приглашение. Так что, дипломатического конфуза не случилось. Впрочем, даже если бы я не понял, то мне кажется — ничего бы страшного не произошло. Крылья — вот главное! Все были совершенно уверены, что я настоящая вестница. Плюс ещё Таурэтари рассказала всем, что я живое воплощение их древних героев. Так что даже ходи я в валенках, будёновке с красной звездой и волочащимся за мной по земле парашютом, никто бы во мне русского шпиона не признал. Все бы всё равно видели во мне фон Штирлица. Поэтому, касаемо своей проблемы с одеждой, я подумал, подумал… А собственно, в чём проблема? Я же вестница, волшебное существо! И всё что я не делаю — тоже волшебно. И одежда меняется на мне в результате этого. Вроде того, что древние эльфы и эльфийки (их же по легенде во мне много!), не могут между собой договориться на предмет — в чём сегодня выйти на люди? И точно. Никто и не дёрнулся сказать что-то вроде: «Это не по правилам! Так быть не может!» Наоборот — стало ещё одним доказательством моей внеземной сущности. Подозреваю, что если бы была возможность — очереди бы выстраивались, чтобы поглядеть, как я переодеваюсь. Но, как говорится, счастье — только избранным! Служанкам и Амалира. Последняя — вообще, захватила должность главной чесальщицы моих волос. Лично я, в первые дни, просто не знал, что делать с такой гривой волос. Опыта ведь — никакого! Попалась мне, правда, в библиотеке книжка с названием — «Бытовая магия». Я её прочитал, особенно внимательно главу по уходу за одеждой и волосами, но применять на себе заклинания не рискнул. А вдруг — в Эриодара превращусь? Совершенно не к месту такое будет. Служанки же почему-то расчесать меня не предлагали. Поэтому, первые два дня я, стиснув зубы, «драл» себе волосы щёткой сам. Но тут, видом моих волос, заинтересовалась Амали.
— Ты такая лохматая! — улыбнувшись, с детской непосредственностью, сказала она, — почему ты не причёсываешься?
Я кисло посмотрел на неё.
Стоило полчаса выдирать из себя волосы, — подумал я, — чтобы потом какая-то девчонка спрашивала, почему я выгляжу как чучело? Стоп! Кодовое слово — девчонка! Она девчонка, а я — нет! Она должна знать!
Я глянул по сторонам — никого! Отлично!
— Я долго спала, — грустно вздохнув, сказал я, наклонившись к Амали, — и многое не помню… Представляешь, забыла, как нужно делать причёску! Ты не поможешь мне, справиться с моими волосами?
Амалиру просто раздуло от гордости! Ещё бы! Просят у неё помощи! И кто просит!
— Пойдём! — схватила она меня за руку, — я покажу, как нужно!
Она утащила меня в свою комнату, посадила перед зеркалом, достала все свои расчёски, щётки, всякие заколки и с энтузиазмом взялась за дело. За ним нас и «застукала» её бабушка. Она потом долго передо мной извинялась, что тут все забыли, что мне нужен парикмахер. Амали сердилась и говорила, что никто не нужен, что она сама будет укладывать мне волосы. На что бабушка её сказала, что она ещё маленькая и не умеет. Та обиделась до слёз. Я решил вмешаться.
— Амали, спасибо тебе! — внимательно глядя в зеркало сказал я, — ты очень хорошо всё сделала…
Действительно. По сравнению с моими результатами — земля и небо!
… Если ты не против и тебе разрешит твоя бабушка, — продолжил я, — я бы хотела, чтобы ты меня расчёсывала…
Девочка просто просияла, гордо посмотрев на Таурэтари.
— … только иногда меня будет причёсывать ваш парикмахер. А ты, в это время будешь смотреть, и помогать ему. И научишься. Если ты, конечно, захочешь, и бабушка тебе разрешит…
Я ещё раз повторил свою мысль, насчёт обязательного согласия Таурэтари. Я ещё не очень хорошо ориентировался в том, что тут «допустимо» для благородных эльфов, а что нет, и не хотел создавать трудностей на пустом месте.
— Баба! Разреши, разреши! — Амали повисла на бабушке, обвив тонкими ручонками её шею.
Конечно же, она разрешила! Дети тут вообще — на вес золота. С Амалирой, этой капризулей, носятся как «с писаной торбой». Не очень уверен, что у меня в голове есть запись, объясняющая, что это за торба такая, но общий смысл выражения я представляю.
Короче, теперь по утрам мне волосы расчёсывает Амали. Потом я, в качестве зарядки, немножко летаю, затем мою голову, уже на весь день, в соответствующий вид приводит профессионал. Да пусть Амали занимается, если ей так хочется! «Подружка» ведь моя. Ха-ха. Для остальных я — божество. Поклоны, поклонение, желание угодить. Утомляет. А эта — непосредственная. Разговоры, конечно, детские, но всё равно — развлекает. Да и узнать можно что-то интересное. Бесхитростно ведь всё выложит! И что самое удивительное — ни разу не проспала! Таурэтари тоже очень удивлена этим фактом. Чтобы внучку разбудить — те ещё усилия нужно было приложить. А тут — не свет не заря, а она уже вскочила (сама!) и уже у моих дверей. Вот и сейчас, стук в дверь спальни.
— Эриэлла, ты уже не спишь?
В приоткрывшуюся дверь заглядывает улыбающееся личико Амали.
— Брр-р, — мотаю я, головой пытаясь окончательно проснуться, — встаю. Извини, проспала. Сон какой-то дурацкий приснился. Сейчас, подожди!
— Сон? Мне тоже сегодня сон приснился! Про принца! Красивого-красивого. Он приехал на белом единороге с золотыми копытами… И у него на плече сидела золотая птица!
Мдя? — подумал я, направляясь неуверенной походкой «утреннего зомби» в ванну, — кто бы мог подумать… У меня тоже, какой-то «принц» был…
— А ты мне расскажешь свой сон? — уже в спину прилетело мне.
Вряд ли, — подумал я, — мой «принц», в отличие от твоего, совсем не на единороге ездил…
— Мммм… — неопределённо промычал я, закрывая за собой дверь.
Через пятнадцать минут, я, одетый и причёсанный, стоял на своём огромном балконе, готовясь к прыжку в небо. Амалира стояла рядом. Она всегда смотрела, как я летаю. От начала до самого конца.
— Пахх!
Я распахнул крылья.
— Ах! — во весь голос ахнула Амали, — золотые!
Я глянул — чего там? И тоже ахнул. Мои крылья сверху донизу стали золотыми! Ярко-ярко золотыми. Под цвет моим волосам.
— Золотые… — восхищённо прошептала девочка, прижав к груди кулачки, — золотые… Как красиво! Ты такая красивая, Эриэлла!
Так, и что же это такое? — озадаченно подумал я, разглядывая переливающиеся золотом перья, — что опять происходит?
— Как во сне… — произнесла Амали, — золотая птица…
Во сне? Хм… Где-то видел я подобный золотой оттенок… Где? Хм… Точно! Стефания! Это её аура сияет таким золотом! И… что это тогда значит? А значит это, значит это… Это значит, что она, наконец, добралась до своего принца! А сон был ничем иным, как трансляцией её чувств в «ментал»! Мы же с ней телепатически связаны! Похоже, ночью, ни взирая на расстояние, она поделилась со мной своими
