это неправильно?
– Это делает Вам честь, лэрр, – мёда в голосе Лаймара становится всё больше. Очень нехороший признак.
– Рад, что Вы так высоко оценили мои скромные старания, – улыбаюсь в ответ. Обнажая клыки.
На мгновение ноздри мага раздуваются, но эта смена настроения мимолётна и не привлекает особого внимания. А в следующее мгновение Лаймар резко встаёт и отвешивает поклон хозяину дома. Столь же презрительный, как и в первый раз.
– Простите, но вынужден откланяться… Дела, дела! Если Вам понадобится моё участие – всегда к Вашим услугам!
– Конечно, почтенный Лаймар, всенепременно! Вас сопроводят со всем возможным почтением! – герцог так оживлённо воспринял известие об уходе мага, что сразу становится ясно: не мне одному этот чернявый наглец встал поперёк горла.
Когда последние отголоски присутствия кудесника растаяли в воздухе зала, я спросил:
– Стоило ли пользоваться услугами того, кто не вызывает доверия?
Дядюшка Хак настороженно нахмурился, а Льюс вдруг улыбнулся, разом помолодев на пяток лет:
– Вы тоже заметили?
– Что именно?
– Некоторую… скользкость почтенного мага.
– Я бы назвал это склизкостью, если позволите.
– Да, так гораздо вернее! – подтвердил герцог. – Мне не нравится этот человек.
– Тогда зачем…
– Он лучший дознаватель Виллерима и правая рука придворного мага.
– То есть, с ним не стоит портить отношения? – уточняю. Из любви к порядку.
– Можно и так сказать, – кивнул дядюшка Хак. – Но Вы, похоже, заставили его понервничать…
– Почему Вы так считаете? – наблюдательность старого герцога не стала для меня ошеломляющим открытием, но всё же немного и неприятно удивила.
– Он даже не остался на обед, а всем известно, как сильно почтенный Лаймар любит дармовое угощение! – пояснил Льюс. – Ваше упоминание о демоне… Как его зовут?
– Его не зовут, – устало вздыхаю. – Он приходит сам. К тем, кто не замыкает кольцо вокруг стоячей воды. Демон К’хашш.
– И чем он опасен?
– Да ничем особенным… Детская страшилка, не более.
Я не стал объяснять, что именно поэтому все дети Южного Шема, как только становятся способны удержать в пальцах чашку, учатся отгонять упомянутого демона. А изжить детскую привычку – ой, как трудно…
– И они все… там, на Юге… так делают? – продолжал допытываться Льюс.
– Все. Без исключения.
– Интересно… Значит, Вы полагаете, что Лаймар родился в Южном Шеме?
– Вероятность велика. Либо его семья чтила традиции и на чужбине… Впрочем, оставим в покое происхождение сего, вне всякого сомнения, достойного человека, – позволяю себе улыбнуться. – С какой целью Вы пригласили в дом нас обоих в одно и то же время?
– В основном, чтобы удостовериться, что Вы не имеете отношения к гибели моего сына.
– Как раз имею! Если он умер только из-за того, что приблизился ко мне…
– В этом виноват он сам, верно?
– Вынужден согласиться… Итак, Вы удостоверились в моей невиновности?
– Вполне.
– И… Ваши дальнейшие действия?
– Пока что я приказал стрелкам ослабить тетиву, – без тени улыбки сообщил герцог. – Это Вас устраивает?
Усмехаюсь. Как всё просто… и как привычно. Люблю таких людей – рациональных и предсказуемых.
– На какое-то время… Вы подозревали меня? Почему?
– Вы поразительно вовремя оказались в том самом месте, где на меня напали разбойники. Вы вызвали Кьеза на дуэль…
– О, тут вынужден протестовать: Кьез вызвал меня. Я, знаете ли, не люблю зря проливать кровь.
– Это я видел, – подтверждающе кивнул дядюшка Хак.
– А насчёт разбойников… Я очень часто оказываюсь в нужное время в нужном месте. Врождённое умение. Хотя лично я полагаю это проклятием.
Несколько вдохов герцог внимательно смотрел на меня. Прямо в глаза. Потом довольно сощурился:
– Я Вам верю, лэрр. Собственно, я верил Вам и раньше… Всё-таки, Вы спасли и мою жизнь, и жизнь моего младшего сына, только он не воспользовался Вашим Даром.
– Почему он задумал убийство?
– Он хотел выйти из тени на свет, забыв о том, что солнечные лучи могут и обжечь, – сухо ответил дядюшка Хак, и я в первый раз заметил, насколько глубоко его ранило предательство сына.
– Он действовал не в одиночку. У Вас есть какие-нибудь предположения?
– Пока нет… Но обязательно будут. Я не отставлю смерть Кьеза не отомщённой! – на мгновение усталые глаза полыхнули огнём.
– Если в моих силах чем-то помочь…
– Не смею просить о большем, лэрр – наша семья и так в неоплатном долгу перед Вами… Если не сочтёте моё предложение непристойным… Я хотел бы пригласить Вас помянуть моего сына. Вместе с нами.
– Не откажусь. Он достоин поминовения…
Да, достоин. Вы считаете иначе? Ваше право. Спорить не буду. Не место и не время. Кьез уйдёт за Порог не один – ему составит компанию моя тоска. Проводит до места и махнёт рукой на прощание…
Думаете, тяжело хоронить только друзей? Нет. Гораздо труднее расставаться навеки с теми, кто мог бы стать вашим другом. Мог бы, но не стал… Почему-то всегда больнее провожать в последний путь несбывшиеся надежды. Больнее, чем умирать самому.
Я почти раздавлен грузом забот, который, что характерно, взвалил на себя сам. По собственной воле. И вовсе не потому, что не умею отказывать. Хотя… Наверное, не умею. Или, точнее, умею, но не хочу в этом признаваться, в первую очередь, самому себе.
Ну почему не оставить всё, как есть? Кто мешает? Кто цепляется кривыми коготками за полы плаща и противным голоском нудит откуда-то снизу: «Не отворачивайся от меня… Не забывай… Не ускоряй шаг – я бегу уже из последних сил…». Я знаю, кто. Многократно проклятая всеми и вся совесть. Именно она в самый неподходящий момент разворачивает перед усталыми глазами свитки с изображениями тех, кто пока ещё идёт параллельно моему Пути, а не остался на обочине…
Дэриен. Шэрол. Мэвин. Мэй. В таком порядке или в ином? Какая разница?! Я изучил их лица до самой мельчайшей из черт. Но лицо – это даже не зеркало, это всего лишь занавеска, которую ветер жизни иногда приподнимает, помогая увидеть, что скрывается в сумерках комнаты, которую лично я называю душой. Ветер… Где бы его взять, когда вокруг – полный штиль? Опять тратить собственное дыхание? Так недолго и растаять вместе с очередным сквозняком. Растаять в чужих сердцах…
А может быть, так и следует поступить? Или…
В какую сторону текут мои мысли? Что за бред?!
Всё, хватит! Мне нужна передышка! Я устал. И буду отдыхать. Кто бы что по этому поводу ни думал. Запрусь на все праздники в доме графинь… Ещё лучше – в доме у Ксаррона. Буду бить посуду, донимать глупыми приказами Киана, и уничтожать запасы вина моего гостеприимного кузена… Решено!
Я кивнул самому себе.
