отмеченную в левом верхнем углу посеребренным значком, и начал, отчетливо и торжественно проговаривая каждое слово:
— Гильдия убийц, также именуемых Тенями, просит принять к рассмотрению прошение о предоставлении каждой Тени средства, способного определить, скрывает ли заказчик свое лицо под мороком. Поручить изготовление такого средства Гильдия считает необходимым лучшим мастерам Анклава. А до завершения рассмотрения и вынесения по нему высочайшего решения, Гильдия не заключит ни одной договоренности, исполняя только уже имеющиеся.
Вот теперь можно было бы залиться смехом, но сил не собрать даже на улыбку, потому что я… Потрясен. До глубины души.
На это невозможно было рассчитывать. Наверное, Кладовщик действовал исключительно в собственных интересах и интересах Теней, раз уж стала очевидной возможность разбирательств, которые раньше считались невероятными, но ведь ему вовсе не обязательно было заявлять о своих намерениях именно сейчас! С тем же успехом он мог отправиться с прошением завтра поутру или через неделю. Что это — забота о моем благополучии? Разумеется, после подобного выступления дяде остается лишь кусать губы или искать для исполнения мести «вольный клинок», но… А, понял! Великан тревожится за жизни своих подопечных. Ведь если меня станут донимать покушениями, я вовсе не обязательно буду воскрешать каждого убийцу. Да, именно так. И все равно, приятно! Получить двойную прибыль — кто же откажется от такого?!
А пока я удивлялся и восхищался, глава Надзорных добавил свое слово:
— Как полномочный представитель Анклава, беру на себя труд довести суть вашего прошения до сведения Совета и могу обещать, что оно будет рассмотрено скорейшим образом.
Кладовщик благодарно поклонился и снова обратился к судье:
— Наше участие в заседании еще требуется?
— Нет, вы можете идти. Ваше прошение принято.
Великан поклонился еще раз и вместе с Тенью затерялся в лабиринте сливовых деревьев.
Фаири поставил свою подпись под прошением, спрятал бумагу между дощечками судейского альбома и прижал обе ладони к сукну стола, обозначая наступление времени принятия решений.
— Заявление Маллета из рода Нивьери было принято и рассмотрено с участием тех, кто пожелал быть свидетелями. В ходе заседания неопровержимо установлено лишь одно обстоятельство: заказчик убийства имеет поразительное внешнее сходство с обвиняемым Трэммином из рода Найли. Утверждать, что именно упомянутый господин и является злоумышленником, невозможно, поскольку нет способа доказать причастность. С другой стороны, наличие неопровергнутого подозрения тоже требует принятия мер, особенно учитывая, что обвиненный в злом умысле не пожелал прилюдно заявить о своей невиновности. Обычным образом подобные дела разрешаются с участием поручителя. Если таковой находится, рассмотрение закрывается, и заявителю возмещают нанесенный ущерб. В разумных пределах, — не мог не добавить судья, чтобы заблаговременно лишить меня надежды на чрезмерное обогащение. — Есть человек, готовый отдать свой голос в пользу обвиняемого?
— Позвольте спросить, что случится, если за обвиняемого никто не поручится? — с легким интересом в голосе спросил глава Надзорных.
Фаири охотно пояснил:
— Тогда обвиняемый при всех прочих выясненных обстоятельствах признается виновным в совершении преступления и передается палачу для исполнения приговора.
— И каков будет приговор?
— Смерть, разумеется.
— Почему? Ведь насколько я понял, никто не пострадал? — теперь седеющий маг уже не скрывал напряженного интереса.
— Потому что неподсуден лишь умысел, не покинувший пределов сознания, — голос судьи звучал почти скорбно. — Умысел же исполненный наказывается равной себе мерой. Желающий смерти получает ее. Разве в этом нет истинной справедливости?
Глава Надзорного совета подумал и согласно кивнул.
Фаири повторил свой вопрос:
— Есть ли среди присутствующих человек, готовый отдать свой голос в защиту обвиняемого?
Спрашивать такое было несколько глупо, если не сказать, смешно, но правила требовали неукоснительного следования, хотя сейчас лишь зря тянули время. Конечно, маги поддержат друг друга, суду отвалят сотню-другую монет, что-то перепадет мне, и все мы разойдемся по разным сторонам, довольные или старающиеся удовольствоваться. Осталось только дождаться, пока глава Надзорных поднимется и скажет…
— За — не знаю, а против — пожалуйста!
Эти слова прозвучали вовсе не со стороны кресла и были произнесены голосом, который, похоже, будет вечно преследовать меня в ночных кошмарах.
Какого демона ОН сюда приперся?!
Моя старая знакомая Тень спрыгнула с дерева, пружинисто приземлившись на стриженую траву, выпрямилась и, нарочито безмятежно улыбаясь, подошла к заседательскому столу.
— Какая надобность заставила вас появиться на заседании столь возмутительным образом? — Судья хоть и был неприятно удивлен, но отдавал себе отчет в том, что нарушитель правил — наемный убийца, и плодить ссоры без особой необходимости будет глупо и опасно. — Вам известно, что за необъявленное вмешательство в ход заседания полагается уплата извинительной подати?
— Конечно-конечно, господин судья! — Тень согнулась в поклоне. — Сколько изволите назначить?
— Обычная ставка — «орел», но учитывая обстоятельства дела… Два «орла».
Хапуга. Даже по мелочи не желает быть щедрым и справедливым? А не боится, что ему это когда- нибудь аукнется? Ну да, его выбор. Пусть живет по-своему.
Убийца покопался в складках куртки, а когда правая ладонь снова предстала нашим глазам, ловкие пальцы отправили один за другим два серебряных кругляшка в полет, поймали при возвращении и с глухим стуком шлепнули монеты на стол перед судьей. Толстяк благосклонно принял вытребованное подношение и с чинной неторопливостью прикрыл его листом бумаги.
— Так что привело вас сюда, милейший?
— Любопытство, господин судья.
Растерявшийся от по-младенчески невинной улыбки Тени Фаири переспросил:
— Вы никогда не видели судебных заседаний?
— И надеюсь, больше никогда не увижу! Нет, мне вовсе не интересно смотреть, как осуждают или оправдывают людей. Мне хотелось бы задать вопрос одному из людей, здесь находящихся.
— Кому же именно?
— Господину магу. Но не тому, кто умышлял убийство, а другому. Тому, кто сейчас решает, становиться соучастником или нет.
Глава Надзорного совета угрожающе сузил глаза, но ничем иным не выдал своих истинных чувств:
— Что бы я ни решил, вы не вправе оспорить мое решение.
— И не собираюсь! — весело заявила Тень. — Решайте, что пожелаете! Только скажите, хотя бы мне одному, можно даже на ушко… Вы, в самом деле, готовы пойти против закона, которому служите?
— Почему вы задаете такой вопрос?
— Потому что хочу знать, ради чего вы это делаете. Или — ради кого?
Маг встал, крутанул шеей, разминая затекшие от неудобной спинки мышцы:
— Значит, я иду против закона?
— Ага.
— А не подскажете, против какого?
Убийца ухмыльнулся во весь рот:
— А то сами не знаете? Или считаете, что это по-людски, спасать преступника от наказания?
— Если вы имеете в виду господина старшего распорядителя Попечительского совета, то его вина не
