На мгновение Стефани оцепенела. Затем к ней вернулась способность думать. Какое унижение!
— Хорошо, но сначала нам надо поговорить.
— О чем?
— Я уже несколько дней думаю о нас с тобой.
— Представь, я тоже.
— Иногда мне кажется, что мы находимся в плену наших прежних чувств. Ради нас обоих нам надо в этом разобраться, чтобы жить дальше.
— Моя жизнь в полном порядке, — надменно заявил Ник. Если бы ситуация не была столь напряженной, она бы улыбнулась.
— Почему ты не женился на женщине, с которой был помолвлен?
— Из-за несовместимости характеров.
— Вот как.
— Это не подтверждает твою теорию непреодоленного прошлого?
— Наоборот. Я поняла, что мы оба не смогли до конца его преодолеть. И не простили друг другу обид, действительных или мнимых. Пора попытаться все же решить проблему.
— По-моему, мы поговорили достаточно. — И он припечатал ее губы поцелуем, как будто желая заставить ее замолчать.
Она не противилась, но и не отвечала на его поцелуй. Не могла. Она должна помочь ему справиться с прошлым, без этого не будет никакого будущего.
С тяжелым вздохом Ник отпустил Стефани и сказал:
— Пошли в дом, Стефи, иначе я за последствия не ручаюсь. А потом мы оба пожалеем об этом.
ГЛАВА ВОСЬМАЯ
Ник проснулся утром в гостевой комнате. Он лежал и вспоминал о том, что произошло ночью: Стефани отважилась выйти в грозу, чтобы позвать его в дом, и он согласился. Но прежде чем сделать это, он держал ее в своих объятиях и целовал. Их обоих сжигала страсть. В такие моменты он отдал бы за нее душу… Нет, это не должно повториться. Неужели он забыл преподанный ему когда-то урок?
Забудь о том, что было в прошлом, приказал он себе. Страстный порыв, охвативший вчера их обоих, гораздо важнее. Сейчас он слишком устал, но надо все хорошенько обдумать.
Вообще-то он хотел заняться с ней любовью на заднем сиденье машины, подстелив для мягкости спальный мешок, тем более что он уже давно лелеял эту мысль. Ну и дурак! Такие дикие фантазии приходят в голову только мальчишкам!
Ему уже давно следовало бы перевестись в Денвер. Может, он так и сделает. Вот только распутает дело о бриллиантах и уедет.
Было девять утра, но небо за окном было темным и низким. Приняв душ, Ник отправился на кухню, где нашел горячий кофе и записку, в которой Стефани сообщала, что коробки с вещами Клея находятся в чулане при гостевой комнате.
С кружкой кофе и куском пирога Ник пошел в кабинет. Сначала он проверит, нет ли чего в компьютере. С тщательностью, которой он научился за годы работы в полиции, он изучил каждый файл: домашние работы Дуги, телефоны и адреса друзей, игры и образовательные программы, документацию, связанную с магазином Стефани. Проверка заняла у него четыре часа, но по крайней мере он не упустил ничего важного.
Следующим был чулан. В одной коробке были сложены старые форменные мундиры Клея, в другой лежали письма, всякие заметки и несколько тетрадей с записями всех дел, которые он вел. Было здесь и упоминание о краже бриллиантового ожерелья стоимостью в триста тысяч долларов. Последняя запись была сделана за два дня до смерти Клея. Ник закрыл тетрадь и вышел из комнаты. Проходя мимо спальни Стефани, он невольно замедлил шаги, а потом, поддавшись непонятному порыву, решился войти.
В спальне витал нежный аромат духов Стефани. Он вспомнил, где лежит ее ночная рубашка, и его вдруг окатила горячая волна желания.
В этой спальне Стефани жила со своим мужем. Ник никогда не задумывался о том, почему она вышла замуж только через два года. Она окончила колледж, после этого год работала в банке, и лишь потом они с Клеем поженились.
А он все ждал, что она, раскаявшись, напишет ему или позвонит. Он даже заготовил речь, в которой объявит, что прощает ее, хотя и сам сознавал, что это попахивает лицемерием. Но он был так уверен, что она виновата, а он прав!
Иногда ему хотелось встретиться с ней, но чем больше проходило времени, тем труднее это становилось. А летом, приехав на каникулы, он встретил ее с Клеем, когда они выходили из кафе. Стефани взглянула на него и на его спутницу и отвела взгляд, будто не была с ним знакома. Это его тогда здорово задело.
Но сейчас… Может быть, Стефани права и они должны простить друг друга и начать новую жизнь?
Его мысли прервал шум мотора, и в окно он увидел, что приехала Стефани. Она въехала в гараж, достала из машины пакет с продуктами и направилась к дому.
Был час дня. Ник вспомнил, что по четвергам у нее короткий день. Встретив ее на пороге, он взял пакет и отнес его на кухню.
— Ты разве еще не закончил? — удивилась она.
— Еще не все. Тебе было известно, что Клей вел записи всех дел?
— Да, конечно. Шериф прочел их еще два года назад и не нашел ничего интересного, — ответила она, не глядя на Ника.
Глупо было бежать в грозу к нему в машину. А уж разрешать ему целовать себя и вовсе безответственно. И говорить с ним оказалось бесполезным — ни о чем и слышать не хочет.
— Мне показалось, что у Клея был тайный осведомитель.
— Да, некто, кого он обозначил буквой Б. Я не знаю, кто это был, — упредила Стефани вопрос Ника.
— Скорее всего, это был Боб Грисли.
— Возможно.
— Почему ты не сказала мне о записях Клея?
— Да я про них давно забыла. Шериф о них знает, а у меня других забот хватает.
Она не может тратить время ни на бурные эмоции молодости, ни на страсть, которую в ней пробудил Ник. Прошлого не вернешь.
— Шериф, видимо, забыл, но это неважно. От этих записей все равно мало толку. А ты не помнишь, какой у него был пароль для компьютера в офисе?
— Корнелия. Это имя его матери.
— Что ж, попробую. Мне хотелось бы, чтобы мы просмотрели записи Клея вместе. Тебе это будет не слишком тяжело?
— Мне было больно, когда я увидела их в первый раз, — призналась Стефани, разбирая пакет с продуктами. — Ой, я и не заметила, как день прошел. — Она вздохнула. — Почему, если мужчина погружен в свою работу, забывая о времени, это считается нормальным, а женщине это непозволительно?
— Потому что женщина остается хранительницей домашнего очага, даже если она работает.
— Но это нечестно.
— Возможно, но так уж повелось. Правда, времена меняются… Мне надо в офис, потом я заеду поесть, а часа через два вернусь, и мы посмотрим записи. Идет?
— Если хочешь, приезжай сразу после офиса. Мы перекусим бутербродами, а потом сразу займемся записями.
— А Дуги разве не приедет?
— Он пошел с ребятами в кино.
