«Я общаюсь с людьми, все же авторитетными во всех сферах жизни, — говорит Анатолий Полотно. — Представляться кому-нибудь из Госдумы «Полотно, блатной певец», — да это смех просто! С «шансоном» как-то благопристойнее, благозвучнее.. »
24 РСЩА^ШШМТИН
Музыку, как песню под гитару, Анатолий нашел у цыган; сам инструмент — запыленный и сломанный — на чердаке у отца.
«Рядом с нами жили оседлые —дядя Вася Харитонов и его большое семейство: Гешка-цыган,
Колька, сестры. Супермузыкальная семья. Как сойдутся с гитарами, как запоют... Такое стоит многоголосье...»
Цыгане, не по телевизору виденные, а живые достопримечательности города Перми, нет-нет, да и мелькнут в песнях Анатолия Полотно:
Для ребенка эти «балаганные» впечатления оказались ярче, чем зоопарк и цирк вместе взятые. Такое не забывается. И вот спустя много лет, совсем недавно, Полотно написал настоящую цыганскую песню. Настоящую, потому что цыгане, услышав ее, не отвергли, а напротив, пришли на запись альбома «Переживем», подпели, подыграли...
Именно так, по-цыгански — «не можит»!
...Баба Лиза умерла, когда Толе было 9 лет, и он отправился жить к матери в Балатово.
«...Такой жиганский пермский райончик, где все жили и, по-моему, до сих пор живут «по понятиям»
— двора, улицы...»
До
«Балатовская мама» — это как раз и есть местная шпана. Там я и рос таким полубеспризор- ником».
26
В конце 60-х на Западный Урал на смену джазу пришел рок. Поначалу «Битлами» у ребят были абсолютно все, кто пел не по-русски: «Роллинги», «Криденсы», «Энималс». Лет в 13-14 Полотно стал организовывать разные вокально-инструментальные ансамбли. В одном из таких составов поучаствовал сосед Гешка-цыган — почему-то в роли барабанщика, хотя прекрасно играл на гитаре — цыган все- таки.
«С тех пор, сколько себя помню, всегда был руководителем ансамбля, — говорит Полотно. — Этот груз на мне и по сей день. А почему так — не знаю. Либо гитарой в силу природного дара лучше владел, либо организационная жилка уже тогда была сильна».
..После третьего класса школа для еще недавно исключительно отличника и хорошиста Толи По- лотнянщикова была закончена. «Учиться больше не хотелось. На улице интереснее», — решил он. И следующие 4 года просто «дотягивал» до ПТУ.
«У пацанов эпохи социализма не было альтернативы. Без родителей под боком, поминутно наставляющих на путь истинный: «учиться, учиться и учиться», сам, своей головой, ты до этого не допрешь: мол, хорошо бы десятилетку окончить, в музыкальную школу пойти... Такие вещи, как скрипочки- арфы-хоры по понятиям двора были вообще чуть ли не западло. Да и у родителей лишних денег не наблюдалось. 12 рублей на музыкал-ку — для моей мамы, получавшей 90 рублей в месяц, это было серьезной тратой».
ВИА, сколоченный Анатолием в 19-м училище, имел ошеломляющий успех не только в родных стенах, но и в соседней школе. Инструментальный состав ансамбля был классическим рок-н-ролль-ным: три гитары, все самопальные, и ударная установка без бас-бочки, но с «настульным» рабочим барабаном. Кинаповские колонки, где инструменты и голоса мешались в одну кучу, лишь усиливали драйв. Ангажемент не заставил себя ждать. Коллектив перебрался под крышу Дома культуры на Майском, оккупировал танцплощадку, «сел» на процент от сборов и задавал жару вплоть до ухода отца-основателя в армию.
«Была возможность остаться в Перми в музвз-воде, — вспоминает Полотно, — но матушка моя, Царствие ей небесное, — правильная была такая женщина, сказала: «Толя, служить, так служить. Поезжай, куда пошлют, хоть мир посмотришь». И я отправился на берега озера Балхаш».
Вернувшись в родную Пермь из армии, Полотно оказался в странной пустоте. И внезапно захотелось того, о чем в школе и не думал — учиться! «Уму, как и бицепсам, нужна накачка, подпитка». А ум парня голодал. Да так, что местное культ-просветучилище с первых минут пребывания в его стенах показалось ему чуть ли не консерваторией. Манило все, но особенно — народные инструменты.
— Что, и сейчас на балалайке смог бы?
— Запросто, и на домбре тоже.
Случилось так, что на выпускных экзаменах в училище оказался заведующий кафедрой Пермского института культуры Владимир Иванович Новаторов. Неизвестно, что произвело на него впечатление, но...
— Молодой человек, вам нужно поступать в институт, 1— отметив выпускника Полотнянщикова, которого еще недавно лишали стипендии за драки и сдавали в милицию, напутствовал Новаторов.
' Да я, вроде, не хочу, с культурой, вроде, все нормально; и вообще, мне на танцах играть надо.
**— Танцы никуда не убегут, а вот духовность — может,
| Jf Полотно отправился получать «высокое», как он потом напишет в своей автобиографии, образование. Днем учился, вечером играл на танцах в кабаках. Параллельно занимался художественной самодеятельностью ремзавода, куда попал по распределению еще после ПТУ.
«Никаким артистом, автором-исполнителем, я тогда себя и не мыслил. Шел, куда душа вела: двор, хоккей, бокс, танцы, общение с людьми. Одно стало осязаемым: желание учиться. Получалось: целый день