Неповоротливая «совковая» «Мелодия» пыталась было мерить «шансонное» искусство худсоветами, да не тут-то было. Монополию винилового монстра уже вовсю подтачивали независимые лэйблы, и в их числе SNC-Records Стаса Намина, возглавляемая тогда Александром Морозовым. Там Полотно встретили с распростертыми объятиями. Тому был продуманный резон. Это ли не удар: фактический «блат-няк» на пластинке. 120 тысяч проданных копий свидетельствуют: расчет оказался верным. В абсолютно не ангажированном (1991 год) хит-параде «Московского Комсомольца» пластинка группы «Лоц-Мэн» стояла по продажам на 4 месте — после «Скорпионз», мюзикла «Иисус Христос — Суперзвезда» и альбома «Комбинации». Следом за «Лоц-Мэном» шла группа «Любэ»...
«Головокружения от успехов ни у кого не наблюдалось, — вспоминает Полотно, — понтов не прибавилось. Но удивлены были очень. Едем в поезде: по местному радио крутят наши песни. Заходим на посадку в самолете — то же самое».
После столь ошеломляющего подъема Анатолий Полотно неожиданно выпадает из «шансон-ной» тусовки. Не до музыки стало: в1991 году у них с Наташей родилась дочь Ольга. Анатолий в авральном порядке занялся обустройством в Москве семейного гнезда. И вот, в 94-м — прорезался телефонным звонком: записал-таки новый альбом. Программа «Шара №8», вышедшая на «союзов-ских» кассетах, оказалась на удивление «уголовной» по тематике, пожалуй, самой блатной из всех, что у него есть. Явным диссонансом «Ништяку», «Почему не платят пенсию ворам...» и «На Тверской, на квартире воровской...» звучала трогательная «Город, спи» — колыбельная для маленькой дочери. Потом у Анатолия стало появляться больше песен подобного плана: «Только ты...», «Суета». Вместе они выстраиваются в своеобразную линию «мелодий сквозь сон» — доселе совершенно нехарактерную для жанра и для самого автора «Леньки Пантелеева».
Тому, что «Шара №8» в целом получилась «блатной», есть объяснение: Анатолию пришлось на некоторое время присоединиться к героям собственных песен. Трагифарс: одного из самых известных артистов-пермяков арестовали власти родного города. Впрочем, воспевший Екатеринбург Александр Новиков, во времена оны тоже не был обласкан чиновниками «малой родины». Здесь и в другом — явные аналогии. Как и Новикова, Полотно брали по сфабрикованным обвинениям. В его случае — шили уклонение от уплаты алиментов по первому браку, которое пытались затем переквалифицировать в статью о нетрудовых доходах. «Что еще за певец выискался? Какие такие пластинки сумасшедшими тиражами, почему так много концертов? Закрыть немедленно!»
«Да их элементарно душила жаба, — говорит Полотно. — Плюс ко всему, в моих песнях чинушам был совершенно очевиден если не «антисовок», то затрещина их, чиновничьей, логике, по которой следовало, что популярность может быть только санкционированной, и ни какой иной».
Еще со сталинских времен повелось: арестовывают, обычно, в самый неожиданный для человека момент. Анатолий, например, приехал в Пермь, чтобы забрать старшую дочь Лизу в Москву, на Елки.
«Да у меня же все оплачено на три месяца вперед, — тряс певец квитанциями. — Но их это не волновало. Увезли в «Иваси» — местную каталажку, а наутро в СИЗО. Там забрили лоб — все как положено».
Но дела состряпать не удалось: информация об аресте через пермское радио «Максимум» дошла до столицы и на Урал отправился корреспондент передачи «Человек и закон» Константин Абаев. С обвинителями разошлись полюбовно: «Мы тебя выпускаем. Но чтобы никакого ТВ не было, а то найдем, за что посадить опять...»
***
...Год 1995-й стал в жизни Анатолия Полотно самым альбомонасыщенным. Весной «Студия «Союз» издает на двойном компакт-дисковом и кассетном альбоме лучшие песни за все 6 творческих лет. А Полотно на своей «Атлас-студии» уже готовит новый — закладывает «Золотую карету».
«Лазерный диск с таким названием, колесом прикатившийся из Швеции, где он печатался, по-доспел- таки вовремя к презентации, состоявшейся в декабре в концертном зале «Россия», — писал я тогда, проявляя промо-активность в прессе. Буквально в золоченой карете и появился окрыленный герой на сцене: декорации в точности повторяли обложку компакт-диска: крылатая карета, как символ светлых надежд, успеха, благополучия. «Всем толстенького кошелька и удачи! — одно из любимых пожеланий Анатолия. — А чего стесняться?! Каждый из нас мечтает хоть раз прокатиться в золотой карете, да не всем это удается. А у кого-то, напротив, карета удачи возникает из ничего — из тыквы, как у Золушки». В карете Анатолия Полотно всегда найдется место для друзей. Люба Успенская, Вахтанг Кикабидзе, Вилли Токарев, Виктор Рыбин и группа «Дюна» составили певцу компанию в прогулке по 9-ти его альбомам, каковую и представляли собою концерты.
В зале, среди публики, фрагментами читалась
— без всякого преувеличения -— новейшая российская история: Олимпийский чемпион Александр Карелин, «Русская ракета» Павел Буре, космонавт Герман Титов... Под занавес второго концерта последний поднялся на сцену и преподнес Анатолию в подарок нечто вроде «мокрого» космического пайка — «мокрого» в силу наличия в нем водки в спец-упаковке....
...Несмотря на иллюзию спонтанности, концертная структура тщательно продумывалась. В первом отделении Полотно аккомпанировала группа «Лоц-Мэн», а подпевали очаровательные Лена и Наташа — жена. Сам певец предстал перед публикой в белоснежном пиджаке, похожем на капитанский китель. Звучит песня «Теплоход» — шутливое воспоминание о проделанных круизах. Из глубин зала неутомимым Полотно извлекается г-н То-хадзе, капитан океанского лайнера «Екатерина Вторая» — друзья поплавали немало.
Контрастом первому — как пронизывающий северный ветер в одноименной песне — насыщенное тяжелой лирикой второе отделение. Переобла-чившийся в полосатую рубаху Полотно выглядит, как зэк колонии строгого режима. В лучших традициях Аркадия Северного — акустический романс «Вам кольцо с дорогим бриллиантом..» На эту песню с ходу запал... «продвинутый» сценарист, режиссер, актер Иван Охлобыстин, работавший тогда с Анатолием в качестве клипмейкера и снявший ему два видео — на композиции «Белая вьюга» и «Чем дальше, тем ближе». «Кольцо..» же
Иван хотел использовать в собственном художественном фильме «Сонька — Золотая ручка».
Третье отделение программы было стопроцентно «живым», с оркестром Лундстрема в полном составе — по всем канонам жанра...
...Представленная в фойе сюрреалистическая живопись Анатолия — песня отдельная. Такова ирония судьбы: аскет Савонарола воевал с искусством Возрождения, разбивал статуи, жег картины, а спустя века, фантазией Полотно-художника возродился на его полотне...»
Знатоки живописи особо подчеркивают объемность, буквальную выпуклость его работ. «Но это не мной придумано, — оправдывался Анатолий. — Горельеф, барельеф существовали еще в искусстве Древней Греции». — «Так то в камне, а у тебя на холсте!»
Для меня всегда являлось загадкой, как призе-мленность музыкального жанра уживается в нем со всеми этими головами-пирамидами, лунными зародышами, спиралевидными монстрами. Стоп! Спираль. Не есть ли это внутренняя пружина Анатолия — артиста, художника, человека? И пирамиды живописца Полотно можно не только видеть, но, иногда, и слышать:
«Живопись — это совсем другой пласт Толиного сознания, — говорит его жена Наташа. — В этом он подобен многограннику. Как рождаются эскизы, наброски — я видела: сидит, что-то вырисовывает; весь погружен в себя. Потом переносит на холст. Мне кажется, картины даже в чем-то больше соответствуют его внутреннему миру, чем песни. В нем есть некая напряженность, как будто в голове идет непрерывная работа».
