особенно форма губ, и даже то, как растёт щетина на лице… У меня есть такие очки… Если это розыгрыш, то очень крутой! Но я видел, что майка не новая и парень никак не актёр – он фотограф.
30 января
Ещё немного, и наступит февраль… Таинственный месяц. Вроде бы совсем свежий и вроде бы всего лишь второй в наступившем году, но уже наполненный усталостью от зимы, наполненный слежавшимся снегом… Последний месяц зимы, за которым вроде бы и наступает весна. Но на наших просторах март весне не соответствует. Однако после февраля мы во всём ищем признаки весны, в любом свежем ветерке чувствуем, пусть кажущееся, весеннее дуновение. Почему именно февраль самый короткий месяц? Почему именно он избран обозначать високосный год? Почему я в нём родился?.. У меня всегда были с этим месяцем личные отношения. И, по-моему, он самый сложный для выговаривания. Слишком много сонорных звуков…
А пока февраль не наступил, отвечу на чаще всего задаваемый вопрос: пили ли мы во время съёмок алкоголь? Поверите вы или нет – алкоголь мы не пили. В принципе, такой вопрос можно было бы задать нам с Аней Матисон по поводу сценария, мол, пили ли вы алкоголь, когда его писали. Это же ясно, что, прежде чем сыграть пьяных, нужно было написать пьяные разговоры. То есть точно написать речь сначала трезвых людей, потом пьянеющих, а потом совсем пьяных. Почему же всем представляется, что если пьяным ничего толком не напишешь, то актёрствовать пьяным можно?
Так случилось, что практически во всех фильмах, где я снимался (правда, фильмография у меня небольшая), я всё время играл пьяных или выпивших. Могу с уверенностью сказать, что в этом смысле (я имею в виду исполнение ролей пьяных) я большой специалист, мастер и даже эксперт. Наши актёры, за редчайшим исключением, используют четыре-пять штампов для изображения опьянения. У американцев набор штампов и того меньше. Так вот, сыграть сильное опьянение, а уж тем более среднее (что намного сложнее), будучи выпившим, невозможно. Даже очень пьющие артисты играют пьяных не так точно, как могли бы, если бы не употребляли во время съёмок.
Мы и не смогли бы столько выпить с учётом дублей и планов. Мы пили заменители. Водку, понятное дело, лучше всего изображает вода. Роль виски идеально играет яблочный сок. Самое противное – коньяк… это очень сладкий чай. Сахар добавляют, чтобы жидкость немножко тянулась, как тянется коньяк. Пить эту дрянь очень противно. Единственное, что нельзя изобразить никаким лимонадом, – это шампанское. Но шампанского нам много пить не пришлось, так как у нас была всего одна бутылка. Однако пусть знатоки выпивки не приглядываются, они не обнаружат «лажи». На передних и крупных планах всегда наливался алкоголь, потому что, конечно же, водка и вода наливаются и выглядят по-разному.
Если говорить серьёзно, самое трудное было сыграть постепенное опьянение людей, находящихся в напряжённой и крайне нервной ситуации. То есть когда одного «берёт» раньше, а другого «не берёт», и потом, в процессе, одного «отпускает», а другого «накрывает». Точности способствовала последовательная съёмка. Часто в кино сначала снимается финал или середина, а потом начало. В нашем случае мы понимали, что это невозможно. Мы снимали последовательно, внимательнейшим образом отсматривая материал.
На образ пьяных работали и ночные съёмки. Сцена в ресторане снималась четырнадцать ночей. Мы понимали, что нужен именно ресторан, а не павильон с декорациями. Декорация сразу стала бы видна, тем более что действие происходит в основном в одном помещении. А настоящий ресторан нам давали только ночью. Четырнадцать ночей подряд – это, я вам скажу, очень непросто. Зато усталость, воспалённость глаз были настоящие. И даже некое похмельное ощущение после съёмок возникало почти реальное
Возникало чувство, будто не только съёмочная группа, но и все предметы, и пространство становились пьяными.
Или, точнее, такими, каким видит мир пьяный человек. То белая рыба в аквариуме подыгрывала Денису так, будто её долго дрессировали, то CD-проигрыватель начинал вести себя как сильно выпивший, хотя это не было задумано, но в кино осталось как забавный и украшающий естественностью эпизод. Случались импровизации, которых в сценарии не было, – язык заплетался сам собой. Или вдруг я неожиданно совершил абсолютно пьяное действие (момент с колокольчиком, который я отдаю официанту). Это произошло самопроизвольно и вызвало сильнейший хохот на площадке.
А какими мы были голодными и как долго ждали сцену с солянкой!.. Нет, мы на съёмках не выпивали, иначе бы не дожили до окончания съёмок. Но просматривая отснятый материал, особенно те кадры, что снимались дублирующей камерой, я удивлялся, как у нас после «хлопушки» и перед словом «начали» менялись выражения лиц, вытягивались губы, тяжелели веки, мутнели глаза, краснели уши и носы. Мы очень хотели исполнить свои роли точно и быть подлинными. Так что не сомневайтесь: перед вами актёрская работа, а не документальная съёмка
В четверг полечу в Тбилиси. Принял такое решение неожиданно. Понял, что устал от премьерного тура, от самой разной информации, которую получил, и никак не могу сбросить ушедший год… Полечу на четыре дня в любимейший город – за счастьем. К тем, по кому соскучился и кто очень обрадовался моему решению. Полечу за вином, долгими застольями, тостами, песнями на непонятном, но завораживающем языке, за тем, что мне совершенно необходимо. Полечу и вернусь.
31 января
То, что я сегодня написал, потребует для прочтения внимания и времени. Меня буквально принудили к этому высказыванию. В течение долгого времени, и особенно последние две недели, мне задали огромное количество вопросов. Вопросы имели разные тональность, остроту и уровень. Последние две недели тональность часто была агрессивной. Я отвечал то коротко, то развёрнуто. Но либо наталкивался на дополнительные вопросы, либо видел неверно переданные мои ответы в на скорую руку сделанных интервью. Вопросы продолжаются. Понимаю, что нужно высказаться внятно, развёрнуто и так, как сам считаю нужным. А стало быть,
Мне много говорят о сходстве того, что я делаю, с деятельностью творческого коллектива «Квартет И». В последние пару лет в разных городах многие интересовались, имею ли я отношение к этому коллективу, ну а в самые последние дни мне сообщают о том, что находят сходство нашей картины «Сатисфакция» и картины «Квартета И» «О чём говорят мужчины». Особо рьяные даже интересуются, мол, зачем вы сняли свой фильм, если уже есть «О чём говорят мужчины»?
Вот, собственно, тема, на которую я намерен высказаться. Если кто-то боится нескромного высказывания, пусть дальше не читает. Хотя, если серьёзно, понятие «скромно» или «нескромно» в данном случае неуместно.
Прежде чем написать об этом, я посмотрел и прочёл целый ряд материалов, интервью и передач с участием «Квартета И». Коллектив этот – явление весьма заметное, знаковое и в любом случае заслуживающее внимания, так что потратил время я не зря. В этом явлении много присущего именно нашему времени и даже много символичного. Итак…
Впервые сравнение «Квартета И» с тем, что делаю я, прозвучало в связи с выходом спектакля «Разговоры мужчин среднего…» (полное название очень длинное). Я услышал об этом в новостях, прочёл в газетах и подумал: «Наверное, ребятам не очень-то приятно такое сравнение. Кому же понравится попадать в сравнительный ряд с кем угодно. Сравнение – это чаще всего указание на вторичность». Когда же я посмотрел спектакль, неприятно стало уже мне, но совершенно по иным причинам. Однако немного истории.
С ребятами из «Квартета» мы познакомились в 2000 году. Приятельских отношений не возникло и совместных тем тоже, просто было много общих знакомых. Я в то время был обласкан критикой, увешан наградами фестивалей разных стран, написал три пьесы, сделал два спектакля, усиленно работал над «Планетой» и собирал материал для «Дредноутов». «Квартет» же, главным образом в лице Ростислава Хаита и Леонида Бараца, активно занимался разными видами разговорной, радио-, теле– и шоу- деятельности. То, что у них есть театр, я и знать не знал.
Через год с небольшим они прогремели со спектаклем «День радио», о них всерьёз заговорила Москва. Помню, порадовался за ребят, так как из знакомства с ними вынес, что им очень нужен успех, и они его жаждут.
