Остальное сделаем мы сами.
— Я мог бы спросить, что это значит, — сказал корриган, — но не стану, потому что достоинство помощника не в том, чтобы задавать глупые вопросы, а в том, чтобы повиноваться без рассуждений.
Он еще пошептался со старухой и объявил, что готов. Боцман опять посадил повелителя корриганов на плечо. И все трое понеслись туда, куда показывал корриган.
Довольно скоро они оказались на морском берегу. Вдали виднелся замок Кер-Ис. Он был окружен блуждающими дюнами, через которые вела узкая и, видимо, не очень надежная дорога. Мост действительно был поднят, — ворота — закрыты.
— Осторожно! — предупредил корриган — Еще один шаг — и вы провалитесь в песок. Такое с людьми уже не раз бывало. Мы, корриганы, легкие, а вы — тяжелые, вас он не держит.
— Слыхал я про такие пески, — задумчиво сказал боцман Гангрена — А это что за штуки?
Из песка торчали странные четырехугольные сооружения, в рост корригана высотой.
— Это трубы. Когда-то здесь был городок Керр-Ис. Его занесло. Повелитель морей призвал блуждающие пески, чтобы покорить город и замок. Так ему посоветовала дочь Граллона. Городок погиб, замок устоял. Да, вот и труба печки мельника, она выше всех…
Корриган подбежал к трубе и вскарабкался на нее.
— Оттуда, из дома мельника, начинается лаз! — крикнул он — Стойте на месте и ждите меня! Он исчез в трубе.
— Стоять, ждать… А утро все ближе… — пробормотала Ксения — Нет, я лучше сама побегу по этим дюнам, я буду стучать в ворота, не может быть, чтобы мне не открыли!…
— Дура — она дура и есть, даже на острове Авалоне, — заметил боцман. — Обязательно тебе то реветь нужно, то мчаться куда-то! Впрочем, что с бабы возьмешь…
— Если бы у тебя был ребенок… — начала Ксения.
— Трое сыновей, — отрубил боцман — Если только живы.
— Трое? — изумилась Ксения — Где же они у тебя?
— На войне остались…— и, не желая разговаривать на эту печальную тему, боцман стал озираться, покусывая то губу, то кончики усов — Да-а… Одни камни…
— Чего ты ищешь?
— Дверь.
— Спятил?!
— Сама спятила. Во что мы вмонтируем экран? А?
И тут боцман сгоряча предложил такой вариант монтировки экрана, что Ксения дала ему оплеуху. Они отвернулись друг от дружки и долго сопели.
— Ладно, — сказал наконец боцман — Я сказал командиру, что найду пацана, и я его найду.
Он отстегнул и бросил плащ, лег на живот и по-пластунски пополз к трубе мельника.
— Постой! — крикнула вслед Ксения — Не оставляй меня здесь! Я боюсь! Я сойду с ума!
— Куда уж дальше-то… — проворчал боцман уже у самой трубы — Ну, черт с тобой, ползи сюда.
— Боюсь, — отвечала Ксения — И не умею я ползать!
— Ну, тогда сиди и жди.
— Нет, я здесь одна не останусь!
— Тогда ползи.
— Не могу. Ай! Не оставляй меня здесь!
Боцман, уже готовый спускаться в трубу, остановился.
— Единственная дверь, которую мы здесь можем раздобыть — вон там, — и он постучал по трубе — Если хочешь попасть в Кер-Ис, поползешь. Нет — так жди.
Ксения в панике оглянулась. Действительно, изготовить дверь из подручных материалов было совершенно невозможно — разве что обтесать гранитную плиту и повесить ее в расщелине между скалами. Поняв это, Ксения решительно опустилась на четвереньки и осторожно двинулась в путь.
— На пузе ползи! — прикрикнул на нее боцман. И сам же захихикал, глядя, как она мается, не в силах продвинуться на сантиметр.
— На локтях подтягивайся! — принялся командовать боцман — Ноги в коленках сгибай! Да подол-то задери!
Взмокшая, облепленная песком Ксения добралась до трубы и вцепилась в нее, как утопающий в соломинку.
— Молодец, — одобрил боцман Гангрена — Толк из тебя выйдет… а бестолочь останется… Теперь я полезу в трубу и крикну оттуда.
Он действительно, ногами вперед, ухнул в широкую трубу и через минуту загудел снизу, чтобы Ксения тоже спускалась. Она, естественно, крикнула, что боится и никогда в эту преисподнюю не полезет, но боцман, видно, понял, какая здесь нужна педагогика, и ничего не ответил. Потосковав и поняв, что одиночество страшнее любой трубы, Ксения села на нее и опустила вниз ноги. Оказалось, боцман только того и ждал. С диким визгом Ксения приземлилась в здоровенной печке. Боцман задом наперед выкарабкался из нее в комнату.
— Ого! — воскликнул он — Да здесь песку по колено! Зато имеется замечательная дверь. Эй, ты! Хватит в печке прохлаждаться! Вот я тебе метлу нашел. Надо возле двери разгрести. Ты работай, а я экран прилажу.
— Мужчина, называется! — вылезая, заметила Ксения — Я буду пуды песка разгребать, а он с экранчиком ковыряться.
Боцман протянул Ксении коробку с экранами.
— Валяй! — предложил он. Ксения обиженно взялась за метлу. — То-то, — удовлетворенно сказал боцман — Не умеешь — не берись. Метла — вот твое прямое занятие.
— Ага, — буркнула Ксения — Метла, корыто, квашня, огород… что еще?
— Люлька, — добавил боцман — Ты же баба все-таки. Твое дело детей рожать, дом вести, мужа любить. А все прочее — по обстоятельствам.
— В общем, куча обязанностей и никаких прав, — ядовито сказала Ксения.
— О правах поговорим, когда с обязанностями справимся, — отрубил боцман, возясь с экраном.
— Тебе хорошо, ты в ботфортах, — пожаловалась Ксения, — а у меня песок в туфлях!
— Мне эти ботфорты осточертели, — признался боцман — Я босиком люблю. Да и для гангрены полезнее…
— А чего это тебя зовут Гангреной?
— Ну, когда нас с льдины сняли, я в ногу ранен был. И долго не заживало. Ну, они и дразнили — мол, как там твоя гангрена?
— Они — это кто?
— Да десантники же! Ну, прилепилось — гангрена и гангрена! До сих пор рана иногда открывается, место у нее такое неудачное. А вообще-то я Вася. И никакими мазями до конца залечить не могут…
— Вася? — удивилась Ксения — Имя какое-то старомодное! Ты из глубинки, что ли?
— С войны я, — помрачнел боцман — Я ихнего разведчика случайно спас. Наш транспорт на мине подорвался. Я на льдину вылез и его вытащил. Дрейфуем… Глядь — катер с морячками. Я думал — наши, балтийцы, оказалось — десант. Ну не могли они его снять, а меня на этой льдине погибать оставить! Вот так я у них и остался.
— Могли бы тебя где-нибудь на берегу высадить, — предположила Ксения.
— Немцы на берегу были. А вообще, чтоб ты знала, рассчитать точное место и время высадки невозможно, там плюс-минус полторы остановки. Поэтому и десант пришлось завести. А то, чего же лучше — разведчик в опасности, вдруг р-раз — и нет его! Мы прибываем с точностью до четырех часов! А в прошлом году — до суток, ясно? Прогресс!
— А если опоздаете на четыре часа?
— Нет, мы планируем высадку с опережением… Ты чего? Рехнулась?
Ксения отдернула руку от дверной ручки.
— Да если ты сейчас откроешь дверь, сюда песок хлынет! Мы же задохнемся!
