скулах краснели чахоточные пятна. Не ровен час, сляжет с лихорадкой.
Мысли князя кровоточили совсем как пораженные болезнью легкие: «Озимого урожая в этом году не будет – это понятно. Просохнут ли поля до июня, неведомо. Херевард же скорее всего не откажется от мысли о вторжении. Проклятье! Это – ловушка, и я сам себя в нее загнал. Но кто же знал?»
– Вам нужно встретиться с Идгардом и Рамманом, сир, – молвил Носатый, затем перехватил взгляд князя и насупился. – И не надо смотреть на меня так! Как ни крути, а они ваши единственные и естественные союзники.
С трех сторон его треуголки стекали струйки дождя, делая маршала похожим на живой фонтан.
– А как же я на вас смотрю?
– Как на убийцу-отравителя или того хуже.
– Хм… Никэйн поднял мятеж, не забыли?
– Но он сражался против Хереварда, а не присоединился к синтафской армии. Уверен, что Оро предлагал ему хорошие условия.
– Поверьте, я оценил мужество Раммана Никэйна. Мне другое любопытно. А что же думает Идгард по поводу янамарского бунта… Хорошо, хорошо, назовем это действо революцией.
Илдред Кан дал себе время обдумать ответ, для чего снял и встряхнул свою многострадальную треуголку с насквозь промокшей опушкой. Тут главное не перебрать с ядом в голосе и не скатиться до оскорбления величества. Но и молчать более Носатый Филин был не в силах.
– Хотите усобицы, как во времена Великого Раздора?
– Это когда брат идет на брата, отец – на сына, реки крови и тому подобные излишества? – терпеливо переспросил Эск. – Нет, это ваши слова. Я же не хочу ничего подобного. Но у Идгарда есть брат, и он только что учинил мятеж – вот в чем беда. Я знаю, как ее побороть. Знает ли Идгард?
Маршал, до сих пор мирно сидевший на раскладном походном табурете, вдруг наклонился ближе к Эску и зашептал тому прямо в ухо:
– Сир, ваше высочество, Светом Меллинтан умоляю, возвращайтесь в Амалер незамедлительно. Пусть они сами между собой разберутся, пусть договорятся мирно и полюбовно. Как братья, как настоящие родные братья. Сейчас и время, и место подходящие. И перед лицом угрозы Хереварда… и вообще… Это будет мудрый поступок… правильный…
От неслыханной дерзости сказанного весь хмель из Носатого выветрился сразу же. И застыл в ожидании громов и молний, на которые Аластар никогда не скупился. Диллайнских, разумеется, то бишь внезапных и убийственно точных громов с молниями.
Со стороны они все выглядели нелепо и даже комично. В окружении беспрестанно чихающих и кашляющих гренадеров сидят нахохлившиеся мокрые военачальники, потерявшие свою армию и держащие теперь запоздалый совет посреди гигантской лужи, и их несчастный секретарь-адъютант торчит под проливным дождем с дурацким зонтиком. Смех, да и только. А может, и не смех.
«Почему нет? – вдруг подумалось Аластару. – Вернуться в Амалер, там дождаться окончания янамарского прецедента, спланировать все заново с учетом новых факторов, а заодно однозначно решить, что делать с Идгардом. Раммана же всегда можно сослать на Шанту и…»
– Ваше высочество! Гонец!
Мокрый, должно быть, до подштанников фельдъегерь буквально сполз со скользкого кобыльего бока, но довольно бодро и связно доложил князю, что Его Священная Особа Вилдайр Эмрис с обеими супругами, проплывая мимо Тумса, приглашают его высочество встретиться в городе Дэйнл, который испокон веков славен своими народными праздниками. Куртуазность послания Хозяина Архипелага была столь издевательская по смыслу, что Аластар только и смог, что расхохотаться и шлепнуть себя перчатками по ляжкам.
– Вот все и решилось само собой, Илдред, – вздохнул с нескрываемым облегчением Эск, отсмеявшись. – Теперь, когда у меня в Дэйнле нашелся такой могущественный покровитель, можно и туда сунуть нос. Не прищемят.
Порой ведь так хочется, чтобы боги ли, судьба ли решили все за тебя, чтобы обстоятельства стали выше и не оставили никакого маневра и лишних сомнений.
Богини, верно, все вчетвером взялись за неугомонного диллайнского князя, выбрав место и время, чтобы развязать закрученный им же узел проблем. Зря он, что ли, старался, планы придумывал, интриги плел? Пусть уж сбудется, как оно мыслилось. Или, наоборот, пусть не выйдет ничегошеньки.
Вилдайр Эмрис, Священный Князь
Их Священным Особам княгиням Вигдэйн и Мэрсейл к походным неудобствам было не привыкать, однако непрекращающийся дождь и общая паршивость происходящего способны вывести из себя даже божественные воплощения. Нет, жены Священного Князя не роптали и не жаловались, но иногда и молчание бывает красноречивей любых слов.
– Возможно что-либо сделать с этой хлябью, мои леди?
Не выдержав выразительного безмолвия своих женщин, Вилдайр обратился к ним сам.
– Разве что сделать этот дождь огненным, – ухмыльнулась Вигдэйн. – Но полагаю, что проблемы это не решит.
– Да уж… Мэрсейл?
– Не жди чудес от меня и Морайг, мой князь, – «морская» княгиня только плечами пожала. – Довольно уже и того, что Мать всех ветров сделала наш путь на материк чудесно коротким. Думаю, никто еще не пересекал море Кэринси за два неполных дня. А здесь… – Мэрсейл сморщила нос, словно собралась расчихаться, – здесь потребна Джоэйн, а не я. Только воля Глэнны способна превратить эту трясину снова в твердь.
– Уже недолго, – хмыкнул Вилдайр. – Подняться вверх по реке на баржах было неплохой идеей, согласитесь.
– Вот только это Эсковы баржи и пароходы, что их тянут – тоже его, – заметила Вигдэйн. – Представляю себе, каков будет счет, что он нам предъявит! Не думаю, что диллайн испытает большую радость от нашего визита.
– Я привез ему паровозы, как обещал. – Священный Князь по-мальчишески подмигнул своим серьезным супругам. – И вправе ждать ответной любезности. Кроме того, от помощи в уничтожении Предвечного откажется только полный дурак, а Эск не таков. Он проглотит это в надежде взять реванш в будущем. В грядущем.
– Если оно будет у нас всех, это самое грядущее, – фыркнула «огненная» княгиня, обозревая унылые окрестности. – Как переменилось здесь все со времен моего последнего визита! Помнится, четыре сотни лет назад тут неподалеку стояло селение, где я изрядно порезвилась… Грязное, как мои тогдашние намерения, и унылое, как стычка без единого снятого скальпа.
– Тумс, – даже не сверяясь с картой, Священный Князь мог вспомнить названия всех мало-мальски значимых поселений Файриста. На то он и Князь, в общем-то. И недаром готовился к вторжению, то есть, извините, оказанию военной помощи дружественному государству, весьма основательно.
– Тумс, – эхом отозвалась Мэрсейл, в отличие от мужа, ланд-картой воспользовавшись. – Ну, теперь это город. Все меняется, сестра.
– Только не я, – оскалилась в ответ Вигдэйн. – Во всяком случае, не в отношении диллайн.
Рамман Никэйн
Хотя побитые Херевардом янамарские революционеры негероично спрятались в Дэйнле, точно псы – в будку от грозы, это совсем не означало, что они сдались. Тем более что гражданин граф оказался не таким уж растяпой, а сумел сбежать из синтафского плена. И не к Эску помчался каяться, а вернулся к соратникам. Верность идеалам революции сограждане оценили по достоинству: тут же единогласно избрали гражданина графа Председателем.
«Это чтобы от конфедератов отличаться. У всех императоры, президенты и князья, а у нас будет Председатель. И звучит внушительно», – объявил идейный наследник павшего в битве гражданина Камилена – господин… то бишь, конечно, гражданин Горис.
А чтобы новоявленный Председатель Янамарской республики не дал деру с перепугу, вручили оному Большую Республиканскую печать, наскоро переделанную гравером из Большой печати Янамарской провинции. И надели на Раммана муаровую ленту, символизирующую собой уважение, которое испытывают
