— Шестьдесят два года.
— Вопросов больше не имею, — сказал сэр Роберт Хайсмит.
5
Обе руки у Саманты были заполнены свертками и коробками с фирменной эмблемой «Харродса», и дверь она открыла боком. Галантный таксист нес за ней остальные покупки.
Эйб лежал, растянувшись на кушетке, и рядом с ним валялась на полу куча газет.
«ГЕРОЙ ИЛИ ЧУДОВИЩЕ?» — «Ивнинг ньюс»
«ДИЛЕММА ДОКТОРА ИЗ ЯДВИГИ» — «Геральд»
«СВИДЕТЕЛЬСТВУЕТ ДОКТОР ИЗ АДА» — «Дейли уоркер»
«СЭР АДАМ КЕЛЬНО ПРОДОЛЖАЕТ» — «Таймс»
«У МЕНЯ НЕ БЫЛО ВЫБОРА» — «Мейл»
«Миррор», «Стандарт», «Телеграф», бирмингемский «Пост», «Скетч» — воздерживаясь от редакционных комментариев, все давали скрупулезные отчеты с процесса. Не в пример другим странам, в британской прессе тщательно соблюдалось правило не выносить приговора человеку до тех пор, пока это не сделает суд. В случаях, если газеты решались брать на себя роль обвинителя, вынося досудебное решение, они могли предстать перед судом. Так что журналисты предпочитали быть беспристрастными.
Зевнув, Эйб приподнялся.
— Расплатись с водителем Эйб, — сказала
— На счетчике три шиллинга сэр.
Эйб протянул ему десятишиллинговый банкнот и сказал, что он может оставить сдачу себе. Ему нравились лондонские таксисты. Они были вежливы. Да и таксисты любили американцев. Те щедро давали на чай.
— Что это сегодня — Рождество?
— Полки у нас пусты, и, зная тебя, догадываюсь, что ты проголодаешься первым. У Бена все в порядке?
— Он, скорее всего, прогуливается по Кингс-роуд в поисках девиц.
Саманта разложила свертки на столе в кухне и принялась распаковывать их.
— Странно, почему это с ним нет его старенького папочки?
— Я уже в годах, Саманта. И мне трудно переносить все эти новомодные штучки.
— Винни со своим молодым человеком приезжала в Линстед-холл. Никак не могу понять, что она в нем нашла. Очень заносчивый тип.
— Просто нормальный образец солдата из Израиля. Многим из них свойственна оборонительная агрессивность, потому что слишком много лет они живут, прижатые спиной к морю.
— Эйб, я слышала кое-что о сегодняшнем суде. Люди говорят... что мы...
— Они удивлены?
— Да.
— У этой истории есть и другая сторона.
— Тебе скотч?
— Было бы отлично.
— Просто ужасное, грязное дело, — сказала она, пытаясь справиться со старой моделью морозилки для льда. — Кельно пользуется всеобщей симпатией.
— Ну да, я знаю.
— И ты все же собираешься что-то доказывать?
— Я прибыл в Лондон не для того, чтобы нанести визит королеве.
Зазвонил телефон. Саманта подняла трубку.
— Это тебя... женщина.
— Алло.
— Привет, дорогой, — прозвучал радостный голос леди Уайдмен.
— Привет, рад тебя слышать. Александер сказал, что ты прибыла вчера очень поздно.
— Прости, что не успела к самому началу, но нью-йоркские театры просто вымотали меня. Сезон ужасен. Когда мне удастся тебя увидеть?
— Готов хоть сегодня вечером.
— Мы можем или пойти в маленький ресторанчик в Челси, или же направиться ко мне, — сказала она.
— Я бы лучше расположился поближе к телефону.
— Отлично. Я прикуплю продуктов у «Оукшотта» и устрою для тебя нечто вроде охотничьего обеда.
— Я и не знал, что ты умеешь готовить.
— Ты многого еще не знаешь. Итак, в семь тридцать?
— Договорились.
Эйб повесил трубку. Саманта была откровенно раздосадована, протягивая ему напиток.
— Кто это был?
— Друг. Друг, который мне помогает.
— Насколько вы дружны?
— Это леди Сара Уайдмен. Она значительная личность в еврейской общине.
— Наслышаны о леди Саре и о ее благотворительности. Ты занимался с ней любовью?
Он решил поддержать ее глупые игры.
— У меня маловато места, тем более когда в соседней комнате спит Бен. Ты же помнишь, что мне нравится трахаться, когда я могу орать, визжать и бегать по комнатам нагишом.
Саманта побагровела и закусила губу.
— Брось, Сам, мы уже столько лет в разводе. Не может быть, чтобы ты все еще меня ревновала.
— Ох, я просто дура. Я хочу сказать, Эйб, я больше не встречала таких, как ты. Кроме того, Бен так напоминает тебя. В Линстед-холле меня никогда не покидают воспоминания о нашей с тобой жизни. Ты все еще упрекаешь меня?
— Сказать правду?
— Я и сама не знаю нужна на ли мне правда или нет.
— Откровенно говоря, да. Сам, мы прожили вместе два десятилетия.
— Я так обрадовалась, когда узнала что собираешься долго пробыть в Лондоне. И когда мы с Редж предложили тебе остановиться у нас, я знала что приеду в Лондон и скажу тебе — возьми меня.
— Господи, Сам, мы не можем...
— Такие старые друзья, как мы? Ч то в этом ужасного?
— Реджи.
— Он в любом случае будет подозревать и никогда не поверит, что у нас с тобой ничего не было. Реджи очень милый человек, однако непреклонен в своих убеждениях. Но пока его не ткнут носом, он не затронет эту тему.
— Я перестал спать с чужими женами.
— Неужто. С каких это пор дорогой?
— С тех пор, как понял, что того старика на самом верху все равно не обдурить. И за все придется расплачиваться. Сам, прошу тебя, не ставь меня в положение, при котором мне придется отказать тебе.
Он протянул ей носовой платок, и она утерла слезы.
— Конечно, ты прав, — сказала она. — Честно говоря, я и сама не знаю, кто мне нравится больше — прежний Эйб новый.
Поваром леди Сара оказалась первоклассным.
На Эйба внезапно навалилась усталость. Он положил голову ей на колени, и она нежными умелыми
