Действительно, отверстия в стенах капища не вели в иные коридоры, как они решили поначалу, а были перекрыты каменными плитами. Возле каждой слева в стене было углубление, в котором скрывался металлический прут. Очевидно, с помощью его можно было привести в движение каменную дверь. Но Георгий и Фаина не стали выяснять это немедленно, а прежде сосчитали количестве дверей и келий. Дело оказалось не таким простым, как им думалось, комнат было больше, чем ходов в капище. Пришлось искать ходы и кельи, соответствующие друг другу. Если бы не рев двигателей в ангаре, который был хорошо слышен и в ведущем в него потайном ходе, им вряд ли бы удалось установить это. Не рискуя открывать каменные двери, Георгий и Фаина примерно выяснили, какие ходы могут вести в Кладовку, на Кухню, в Спальню. Как ни мучил их голод, беглецы решили подождать некоторое время, чтобы узнать цикл работы Кладовки и Кухни, и когда трубы перестанут сновать взад-вперед, запастись едой.
Куда вели остальные ходы, для них так и осталось тайной: может быть на поверхность планеты, может быть в ее глубины, в тайники храма, к сокровищам, святыням, знаниям. За плитами не было слышно ни звука. Древние не желали, чтобы кто-то раскрыл их тайны.
Фаина, наконец, уснула, свернувшись клубком. Георгий прислушался и, убедившись, что она действительно спит, тихонько отодвинулся и прислонился спиной и затылком к холодной стене. Одному было легче, морально легче. Фаину приходилось поддерживать, подбадривать, и на это уходило много сил.
Георгий задрал ноги, уперся пятками в стену. Так они меньше мерзли. Камень вытягивал тепло из тела. Георгий чувствовал, как у него периодически закладывает нос. Это был дурной знак — болеть ему было никак нельзя.
Он посмотрел на Фаину. Лишь контуры ее тела угадывались в темноте, рассеиваемой голубовато- белым светом, пробивавшимся через амбразуру из ангара. Воображение соединяло то, что он знал и что видели глаза: грязную оборванную блузку, короткую юбку, трусики, загорелые руки и ноги, спутанные сбившиеся в пряди волосы. Кажущаяся в темноте белоснежной ткань трусиков обтягивала крепкие красивые ягодицы. Бедра были стройны и сильны. Георгий сглотнул, ощутив внезапный прилив нежности, желания, надежды, веры и любви.
Вскоре порыв прошел, им вновь овладели тоска и безволие. Георгий поднес к лицу руки и долго разглядывал их: ободранные с опухшими суставами. Он потрогал большим пальцем по очереди указательный, средний, безымянный, мизинец. Первые три были, как подушки, и чувствовали прикосновения, словно сквозь ватный тампон.
Голой спине стало совсем холодно и неудобно. Георгий опустил ноги, поджал колени к подбородку и, оперевшись им на них, стал растирать голени ладонями. Движение стимулировало мысль. Казалось, вот- вот придет решение: ему откроется способ, простой и быстрый, как выбраться отсюда. Но решение не приходило. Георгий стал раскачиваться из стороны в сторону, вперед, назад. Потом лег набок и закрыл глаза. Терпение, терпение, терпение — единственное, что остается им пока. И Фаину надо научить терпеть, ждать. Рассчитывать только на себя. Мы, люди города, привыкли к быстрым решениям, к незримой помощи сотен и тысяч сограждан…
«Все, хватит!» — оборвал себя Георгий. Черная пустота сомкнулась внутри него, и он заснул.
В последующие дни он с готовностью поддерживал любые разговоры о побеге. Он заставлял себя спорить с Фаиной, убеждать ее в чем-то, и все с одной целью — поддержать в ней надежду, как можно дольше. Сейчас у него не было сил взвалить на себя еще и ее отчаянье. Пусть пообвыкнет, найдем способ добыть пищу, вода есть, потом будем думать, что делать дальше. Иначе мы погибнем. Чтобы выжить, нужно отрастить толстую шкуру.
«Выжить… Но ради чего?» — нет-нет, да и проскальзывала мысль, но Георгий со злостью гнал ее прочь. Никаких смыслов! Просто выжить, и точка!
Еще сутки — время беглецы определяли по яркости света, который удавалось увидеть сквозь распахивавшиеся створки ангара — они провели без пищи. За эти часы Георгию и Фаине удалось выяснить, что Кухня и Кладовка функционируют с перерывами, в течение которых все автоматы покидают помещения, свет гаснет почти полностью. Его тем не менее было достаточно для того, чтобы они не сломали себе ноги и могли вновь найти дверь, через которую вошли.
Вся пища оказалась неприятной на вкус, а некоторые «блюда» было просто невозможно взять в рот — они годились только для того, чтобы вводить их через заднепроходное отверстие. Однако, выбирать не приходилось. Как бы то ни было, Георгий и Фаина были обеспечены теперь всем необходимым и могли прожить в подземелье сколь угодно долго. В кельях было теплее, чем в капище и тоннеле, особенно в той, которая находилась по соседству со Спальней.
На следующий день Георгий, воодушевленный успехами, решил обследовать проходы, сделанные в левой боковой стене капища. Немного приоткрыв одну из дверей, в любой момент готовый дернуть прут вниз, он посветил фонарем в узкую щель. За дверью обнаружился очередной узкий, чуть выше человеческого роста коридор. Георгий распахнул дверь во всю ширину — Фаина страховала его сзади с фонарем и пистолетом — проход был коротким и заканчивался еще одной дверью. На уровне глаз в ней также, как и в кельях, было пробито отверстие — маленькая, просверленная в камне, дырочка. Георгий потушил фонарь и прильнул к ней. Его взгляду открылась комната, достаточно просторная, чтобы по современным меркам ее назвали залом, но не шедшая ни в какое сравнение с теми гигантскими помещениями, которые открывались с галереи. Теперь Георгий догадался о назначении этих потайных отверстий, тоннельчиков, комнат. По-видимому, жрецы использовали их для предсказаний, шпионажа. Может быть время от времени через каменные двери прокрадывался ночной убийца, чтобы убрать несговорчивого или слишком сильного властелина. Все это «хозяйство» было значительно более примитивным, чем в древнем Египте, где разговаривали и двигались статуи, а стены дворцов и храмов пронизывали тонкие каналы, позволявшие подслушать все, что говорилось в любом из покоев.
Однако открытость всей этой шпионской системы как-то не согласовывалась с истертыми ступенями и плитами. Кто-то из толпы всегда мог проникнуть в нишу и обнаружить поворотный рычаг, а вслед за ним и все остальное. Если даже лестница на галерею и подходы к тайным дверям охранялись, умный, сопоставивший факты, человек — голоса, ставшие непонятным образом известными секретные разговоры, таинственные смерти — способен был догадаться, что к чему. Фаина высказала дельную мысль по этому поводу. Наверное капище более древнего происхождения, чем все остальное, и первоначально в него вел только тот коридор, которым они сами пришли сюда. Для торжественных мрачных процессий с факелами вряд ли можно было придумать более подходящий антураж. Затем, когда были построены или вырублены огромные залы, доступ в капище был прекращен и им стали пользоваться только жрецы. Поэтому скрывать потайную систему просто не имело смысла.
Та комната, в которую заглянул Георгий, и все соседствующие с ней были заполнены аппаратурой. По внешнему виду определить ее назначение было невозможно. Но по поведению находившихся в них роботов… В общем у беглецов создалось впечатление, что здесь расположены вычислительные центры, управление, связь.
Нигде и ни разу не увидели они ни одного живого существа — везде были только роботы. Роботы молча действовали и молча общались. Наблюдать за ними было интересно, но пользы беглецам это не приносило. Роботы не выражали эмоций, не переговаривались, не жестикулировали, лица их не меняли выражения. Может быть все течет гладко по заведенному порядку, может быть происходит нечто экстраординарное, сказать что-либо определенное было невозможно.
Самая последняя в ряду дверь вывела Георгия и Фаину… на поверхность планеты. Плита отошла и открыла узкую расщелину, спрятанную под навесом скалы. Отошла очень неохотно, преодолевая сопротивление занесшего ее песка. Георгию пришлось несколько раз давить на рычаг, налегать плечом на плиту, только после этого она приотворилась ровно настолько, что люди могли протиснуться в образовавшуюся щель, и застыла намертво.
Расщелина вывела беглецов на крохотную площадку, на которой с трудом мог поместиться один человек. К поверхности пустыни метрах в десяти внизу вели каменные уступы, подправленные строителями и превращенные в незаметную для постороннего взгляда лестницу.
Спустившись, Георгий и Фаина обогнули выступ скалы. Солнце висело низко над горизонтом. Вправо уходила цепочка отбрасывавших невероятно длинные закатные тени скалистых пиков. Казалось, они
