Достопамятная жизнь девицы Клариссы Гарлов

Письмо XСVII.

АННА ГОВЕ, къ КЛАРИСС? ГАРЛОВЪ.

Во Вторникъ въ вечеру 12 Апр?ля.

Изв?стіе твое, любезная моя, не позволяетъ мн? бол?е ничего желать. Ты всегда им?ешь благородную душу заслуживающую удивленіе; обнаженную притворства, искуства и самаго желанія уменшать или извинять свои погр?шности. Единая въ св?т? твоя фамилія способна довесть до такихъ крайностей такую д?вицу, какъ ты.

Но я нахожу въ твоей благосклонности излишнюю горячность къ симъ недостойнымъ родителямъ. Ты принимаешь на себя всю хулу съ толикимъ чистосердечіемъ и столь малою пощадою, что и самые величайшіе твои враги ничего не моглибъ присовокупить къ оной. Теперь, какъ я уже о всемъ подробно ув?домлена; то и не удивляюсь, что столь см?лой и предпріимчивой челов?къ… Меня прерываютъ.

Ты сопротивлялась съ большимъ усиліемъ, и гораздо дол?е… Я еще слышу, спрашиваетъ меня матушка, и желаетъ знать, чемъ я занята.

Ты весьма далеко простираешь противъ себя свой гн?въ. Не укоряла ли ты себя съ начала? Въ разсужденіи перваго твоего поступка, состоящаго въ отв?тствованіи на его письма; то конечно единая была ты, которая старалась о безопасности такой фамиліи какъ твоя, когда ея Герой столь глупо впутался въ ссору, ввергающую самаго его въ опасность. Выключая твоей матушки, какъ будто въ принужденіи находящейся, можетъ ли хотя единаго кого изъ нихъ назвать умнымъ?

Еще, извини любезная моя… Я слышу, что пришелъ самой глуп?йшей челов?къ, дядя твой Антонннъ; безмозглой, горд?йшей и самой закосн?лой въ своемъ нам?реніи…

Онъ пришелъ вчерась съ видомъ надутымъ гордостію, запыхавшись, и будучи колеблемъ яростію, до приходу моей матери, онъ съ четверть часа пробылъ въ зал?, и топалъ безпрестанно ногою. Она сид?ла за уборнымъ своимъ столикомъ. Сіи вдовы столько же жеманны, какъ и старики. Ни для чего въ св?т? она бы не согласилась съ нимъ вид?ться въ дезабилье. Что бы значило такое притворство?

Причина, для которой пришелъ Антонинъ Гарловъ, состояла въ томъ, дабы вооружить ее противъ тебя, и изъявить передъ нею н?которую часть той ярости, въ которую приводитъ ихъ твое б?гство. Ты можешь о томъ судить изъ случившагося. Сіе безмозглое чудовище хот?ло разговаривать съ моею матерью на един?. Я не привыкла къ такимъ изключеніямъ, кто бы ее ни пос?щалъ.

Они замкнулись, ключь находился съ ихъ стороны, они весьма т?сно стояли; ибо я сколько ни старалась подслушивать; но не могла явственно ихъ слышать, хотя они весьма долго занимались своимъ разговоромъ.

Н?сколько разъ приходило мн? на мысль приказать отворить двери. Естьлибъ я могла над?яться на мою ум?ренность; то бы спросила для чего мн? не позволяютъ туда войти; но я опасалась, что бы получивши позволеніе, не могла забыть, что домъ принадлежитъ моей матери. Я конечно бы приказала выгнать сего стараго чорта въ шею. Приходить въ чужой домъ для оказанія своего сумозбродства! и оскорблять ругательствами мою дражайшую, мою невинную пріятельницу! а моя мать, слушала оное съ великимъ вниманіемъ! Оба по видимому оправдывались, одинъ, что спосп?шествовалъ къ нещастію дражайшей моей пріятельницы, другая, что отказалась подать ей уб?жище, которое могло бы произвесть примиреніе, коего доброд?тельное ея сердце желало, и которое моя матушка, съ тою дружбою, какую всегда теб? оказывала, долженствовала бы почитать за великую честь употребить въ семъ случа? свое ходатайство! Была ли бы я въ состояніи сохранить терп?ливость?

Случившееся потомъ произшествіе, какъ я сказала, еще ясн?е дало мн? знать, какая была причина сего пос?щенія. Какъ скоро старой хрычь пошелъ; [теб? надлежитъ позволить мн? все, моя любезная] то прежде всего моя матушка показала суровой видъ, какъ и Гарловы теперь оказываютъ, которой при первомъ знак? моего негодованія былъ посл?дуемъ жесточайшимъ запрещеніемъ не им?ть никакой съ тобою переписки. Сіе начало произвело такія изъясненія, которыя не весьма были благопріятны. Я спросила у моей матери, запрещено ли мн? будетъ и во сн? заниматься тобою; ибо и днемъ и ночью любезная моя равном?рно мн? представляешься.

Естьли бы твои побудительныя причины не были таковы, какъ я о нихъ думаю, то сл?дствіе произведенное надо мною симъ запрещеніемъ принудило бы меня прервать твою переписку съ Ловеласомъ. Моя дружба отъ того бы увеличилась, естьли сіе возможно, и я чувствую не въ прим?ръ бол?е охоты, нежели прежде, къ нашей переписк?; но въ сердц? моемъ нахожу еще достохвальньйшую къ тому причину. Я почла бы себя презрительн?йшею, естьлибъ оставила, для удовлетворенія ея, въ не милости, такую пріятельницу, какова ты. Я скор?е умру… я оное объявила моей матери; я униженно ее просила не прим?чать за мною въ моемъ уединеніи, и не требовать, чтобъ я ежедневно разд?ляла съ нею постель, какъ уже она къ тому пріобыкла съ н?котораго времени. Лучше же, сказала я ей, нанять Бетти у Гарлововъ для наблюденія за вс?ми моими д?лами.

Г. Гикманъ, которой чрезм?рно тебя почитаетъ, старался ходатайствовать съ толикою горячностію въ твою пользу, не им?я въ томъ моего участія, что не мало пріобр?лъ т?мъ правъ въ моей благодарности.

Сего дня мн? никакъ не возможно теб? отв?тствовать на вс? пункты; естьли явно не захочу вступить въ ссору съ моею матерью; то есть, ежели не хочу быть подвержена ежеминутнымъ докукамъ и безпрестаннымъ повтореніямъ, хотя уже н?сколько разъ на то ей отв?тствовала. Боже милостивый! какая была жизнь моего родителя? Но мн? не должно забывать то, къ кому я пишу.

Естьли сей неусыпной и зловредной лицем?ръ, сей Ловеласъ, могъ простирать свою хитрость… Но еще матушка меня кличетъ, такъ, матушка; такъ; но пожалуйте, хотя на единую минуту оставте, если вамъ не противно. Вы конечно подозр?ваете. Вы ни за что инное станете меня ругать, какъ за то, что васъ принудила себя дожидать. О! я ув?рена что бранить меня будете: сему то вы весьма хорошо научились отъ Антонина Гарлова… Боже мой! какая нетерп?ливость!… не отм?нно должно, любезная, моя, лишиться удовольствія съ тобою разговаривать.

Прекрасный разговоръ им?ла я съ моею матерью! Весьма было досадно, я тебя ув?ряю, когда я получила повелительное приказаніе сойти внизъ. Но ты получишь письмо наполненное толико же досадными перерырками, ты его получишь, то есть, когда сыщу я случай переслать теб? оное. Теперь же какъ ты означила мн? свою надпись, то Г. Гикманъ неотм?нно мн? сыщетъ посланцовъ. Впрочемъ если къ нещастію его сіе узнаютъ; то конечно съ нимъ поступятъ по Гарловски, такъ какъ и съ весьма терп?ливою его любовницею.

Въ Четвертокъ 13 Апр?ля.

Я вдругъ достигла до двухъ благополучій, во первыхъ, получила въ сію минуту продолженія твоего пов?ствованія, а во вторыхъ нахожу себя мен?е прим?чаемою неусыпною моею матерью.

Дражайшая пріятельница, сколь живо представляю я себ? твое смущеніе особа столь н?жная! и челов?къ такого свойства какъ Ловеласъ!

Сей челов?къ сущій дуракъ, любезная моя, со всею его гордостію, со вс?ми его угожденіями и притворнымъ послушаніемъ къ твоимъ повел?ніямъ. Впрочемъ, разумъ его плодовитой въ изображеніяхъ, заставляетъ меня его опасаться. Иногда я бы съ великою охотою теб? сов?товала удалиться къ Милади Лаврансъ; но теперь я не знаю, какой теб? подать сов?тъ. Я бы покусилась подать теб? свое мн?ніе, еслибъ главное твое нам?реніе не состояло въ примиреніи съ своими родственниками. Однако они непоколебимы, и я никакой надежды съ ихъ стороны для тебя не усматриваю. Пос?щеніе моего дяди къ моей матери долженствуетъ тебя въ томъ ув?рить. Если сестра твоя и напишетъ къ теб? отв?тъ; то осм?ливаюсь сказать, что она подастъ теб? о томъ печальн?йшія подтвержденія.

Какая необходимость принудила тебя у меня спрашивать почту ли я по твоему пов?ствованію твой поступокъ мен?е виновнымъ? Я уже теб? сказала о томъ свое мн?ніе; и повторяю, что вс? претерп?нныя тобою скорби и отличныя гоненія, изключаютъ тебя изъ хулы, и при томъ изключаютъ тебя по крайней м?р? бол?е, нежели всякую другую молодую особу учинившую равной поступокъ.