относиться к матери повнимательнее, но глупо было бы упустить такой замечательный парик. Сама судьба привела ее в актерскую лавку и не дала потратить деньги в других магазинах, а от судьбы не убежишь и не отвернешься. Никольской платформы Вера ждала волнуясь, ей не терпелось показать себя в парике на людях. Вера теперь желала появиться в клубе, на танцах, или же у Колокольникова, на дне рождения Лешеньки Турчкова, но одной идти не хотелось.
- Нин, а сумку ты вправду купила завидную, - сказала она на всякий случай, - не то что я...
Словами этими Вера ничего не добилась. Нина промолчала, на сумку, правда, взглянула, но скорее машинально, а взглянув, вздохнула.
Электричка наконец привезла их в Никольское.
- Нин, пойдем на день рождения-то или как? - сказала Вера на автобусной остановке, одергивая платье, и было заискивание в ее голосе. - Ждут ведь. Колокольников-то именно тебя звал...
- Нет, - сказала Нина, - не пойду.
- Может, тогда на танцы? Чего дома-то кукситься? И по телевизору, кроме оперы, ничего нет...
- Не знаю... Если на танцы... Подумаю...
- Пойдем, пойдем, Нинк, на танцы! - обрадовалась Вера. - Я сейчас, мигом, домой, матери покажусь, перекушу - и в клуб... Где встретимся и когда?
- В восемь, на нашем месте, - сказала Нина неожиданно твердо, в липе Нинином, в глазах ее была твердость, будто она что-то задумала.
К дому Вера подходила в некотором смущении. Надо было показаться матери, чтобы не беспокоилась, но лучше бы ее не было дома. Ее и не оказалось дома. Соня хозяйничала, а Надька бегала во дворе.
- Мать где? - спросила Вера.
- Она сегодня в кассе.
Мать работала на крохотной никольской пуговичной фабрике, давила теплую пластмассу прессом, а для поддержания семейного бюджета стирала на соседей побогаче и иногда, в дни кино и танцев, подменяла тетку Сурнину в кассе клуба. Значит, можно будет отметиться перед матерью в клубе, а потом и проскочить на танцы без билета.
- Чего ели? - спросила Вера.
- Гороховый суп и котлеты с картошкой, - сказала Соня. - Хочешь?
- Давай.
Обжигаясь, торопясь, Вера все же сказала наставительно, на правах старшей сестры:
- Небось весь день бездельничали, болтались с сестрицей-то? Матери помогали? Козу доили?
- Доили, - сказала Соня мирно, но и вроде бы с иронией к старшей сестре.
Сидела она тихо, пальчиком почесывала черную расцарапанную коленку, платье на ней было выгоревшее, дрянное, латаное, а глядела она на Веру спокойно и устало, светло, по-матерински, схожести выражений лиц их Вера удивилась, и ей стало жалко Соню: такая же она росла терпеливая и безропотная, как мать, неужели ей и судьба уготована материна?
- Суп ничего, - сказала Вера. - Ты, что ли, варила? Хороший суп. В следующий раз только перцу положи побольше. И свиные ножки не помешали бы.
- Откуда ж у нас свиные ножки? - улыбнулась Соня.
- Это я так... фантазии... А для духу стоило хоть кусочек корейки добавить... Давай котлеты... Ничего, вы, Софья Алексеевна, делаете успехи в кулинарии... Я тут вам всем копчушки привезла. Но до матери не трогать, поняла?
Соня кивнула.
Время бежало к восьми, а духота не отпускала. Вера встала, сказав сестре 'спасибо', ноги ее побаливали от долгих и везучих московских хождений. Прошла в свою комнату и плотно прикрыла за собой дверь. Показываться Соне в парике она не хотела, не потому, что стеснялась - вдруг будет смеяться, - просто знала: покупку Соня осудит, как мать, и расстроится тихо, про себя. Зеркало снова обрадовало Веру, снова взволновало ее предчувствие успеха на людях, может, даже и со скандалом, ну и пусть, нетерпение снова поселилось в ней. 'Скорее, скорее!' - говорила она себе. Платье не следовало бы менять, но Вера уступила желанию увидеть себя и в других нарядах, она ловко надевала перед зеркалом платья, сарафаны и кофточки, приличные и ношеные, и все ей шло, и все приносило удовольствие, и даже опостылевшие вещи были сегодня прощены. Из комнаты своей Вера вышла в красном платье, узком и коротком, чуть не танцуя, парик несла в пакете. Сказала Соне голосом старшей сестры:
- Остаешься за начальство. Ясно?
Соня мыла на террасе посуду, ничего не ответила и ни о чем не спросила, хотя могла о чем-нибудь и спросить, зато в кухне, служившей в будние дни и столовой, уже вертелась семилетняя Надька, наглая, в отца. На ее скачущие вопросы: 'А где ты была? А чего ты себе купила? А чего ты мне купила?' пришлось отвечать решительно и строго. 'Палец вынь изо рта и щеки вымой в рукомойнике! - сказала наконец Вера. - На кого похожа!' Считалось в Никольском, что Вера и Надька пошли в отца, а Соня - в мать. Надькино смазливое личико, озороватый прищур глаз и даже движения головы на тонкой, петушиной шее и вправду напоминали об отце. 'Неужели и я такая? - думала Вера. - Нет, я не такая'. Когда она смотрела на Надьку, ей не хотелось быть похожей на отца, ей казалось, что она и впрямь на него не очень похожа, что она и в движениях мягче и ленивее Надьки, и шея у нее не такая петушиная, и нет в глазах навашинской бесстыжести.
- Пригляди за этой отравой. И за домом, - сказала Вера Соне, той все же было двенадцать.
Нина уже ждала в привычном месте.
- Опаздываешь, - сказала Нина строго.
- Подумаешь, пять минут.
- Семнадцать минут.
Вера поглядела на нее с удивлением. Стало быть, подруга не отошла? Губы Нина сжала, а взгляд у нее был тяжелый, такой, словно она после колебаний и мучений решилась на отчаянный шаг и изменить ее решение нельзя было никакими силами. Вера ожидала увидеть на Нине особенное платье, подобранное специально к купленной нынче сумке, а на плече и самое сумку, но ее не было, и это Веру насторожило.
- Не надумала после танцев пойти к Колокольникову? - спросила Вера на всякий случай.
- Я и на танцы не пойду, - сказала Нина.
- Что так?
- Мне нужно с тобой поговорить.
- Ну, поговори...
- Не здесь. Пошли за угол.
- Ну, пошли. - Вера пожала плечами.
За углом глухие крашеные заборы четырех хозяев образовали тупик. Вера несла пакет с париком осторожно, он сейчас смущал ее, будто она держала в руке пирожное и боялась смазать крем.
- Здесь, - сказала Нина.
- Здесь так здесь.
- Если ты мне подруга, - сказала Нина, и голос ее был уже не так тверд, как прежде, - если ты мне настоящая подруга, отдай мне Сергея.
- Вот тебе раз...
- Он мне нравится.
- А я с ним живу...
- Кто тебя познакомил с Сергеем? За кем он ухаживал сначала? Ты у меня его отбила!
- Прямо уж и отбила...
- Будь хоть раз в жизни честной!
- Что ты говоришь! - Вера начинала сердиться, поначалу слова Нины не только удивили, но и рассмешили Веру, теперь ей уже было не до шуток, и все же она до конца не могла поверить в серьезность Нининых заявлений, чувство, что подруга разыгрывает ее, не уходило.
- Зачем тебе Сергей? Ну, зачем? - сказала Нина, глаза ее были влажные. - Каждый парень на тебя смотрит, а я... Ну, хоть пожалей меня, если ты подруга, ну, забудь о Сергее!
- Пошла ты знаешь куда! - зло сказала Вера.
