входной комнате, за чашей моркхи и обильным столом. Пойдем, расположимся, как настоящие мужчины.
Вождь первым улегся рядом со столом, показав пример, как правильно это делать: слегка взбил тюфяк, на который собирался облокачиваться, второй, наоборот, промял посередине, старательно простучав, после чего сдвинул их вместе и улегся поверх. Найл тут же последовал его примеру, устроившись рядом, а Айван и Нефтис расположились напротив.
– Эй, женщины, мы проголодались! – заорал Рыжий Нос и неопределенно пожал плечами: вечно из-за них проблемы… Женщины…
Найл понимающе кивнул, про себя усмехнувшись: эх, попади ты в город пауков лет десять назад, женщины быстро научили бы тебя вытягиваться по струнке и замирать, как стрекоза над кладкой, при каждом их появлении.
По счастью, люди находились не во владениях пауков, а в обычном человеческом обществе, а потому именно женщины торопливо появились со стороны прохода к детской хижине. Теперь их было трое: жена Рыжего Носа, его дочь Авиола и еще одна девчушка лет тринадцати. Как понял Найл, именно это и была та самая Люляра, которую они не застали в детской хижине.
Женщины быстро расставили глиняные чаши, больше напоминающие большие кружки без ручек, оставили посреди стола кувшин, ничем не отличимый от тех, в которых заготавливали вино в городе пауков, и молча исчезли за занавесью. – Ох, женщины, вечно они все не успевают, – повторился туземец, потянулся к кувшину и разлил моркху по чашам. – Так давайте выпьем за Великого Брата, который сохранил их на этой воде несмотря на все их несовершенство!
Найл усмехнулся, поднял чашу и в несколько глотков выпил. Сразу стало ясно, что моркха – это не вино. Она имела ясно различимый кисловатый запах, слегка горчила на вкус, но все прочие запахи и вкусы почти полностью перекрывал ореховый аромат. На языке правителя осталось такое ощущение, словно он только что съел десяток миндальных ядрышек.
Спустя минуту из-за занавеси вновь появились женщины, которые несли на широких блюдах рыбу копченую, жареную, вареную, печеную…
Сразу стало ясно, что с едой в морских лесах проблем не испытывает никто. Вот только путешественники на хвостатую и чешуйчатую еду после почти месячного путешествия смотреть уже не могли – даже на свежую, горячую, которая распространяла со стола самые что ни на есть ароматные запахи.
Гости Рыжего Носа оживились только тогда, когда Амиль, жена вождя, поставила посреди плетеного стола чан с красными вареными крабами.
Увидев, с каким азартом пришельцы уплетают выставленное угощение, Рыжий Нос облегченно откинулся на тюфяк и поинтересовался:
– Так что ты хотел узнать, гость мой Найл?
– У тебя великолепный дом, – прихлебнув чуть кисловатого пенящегося напитка, признал Найл. – Когда я был ребенком, мы всей семьей жили в пещере едва ли не втрое меньшего размера. Даже став правителем города, я обходился комнатой примерно такого размера, – Посланник развел руками, – и только в последнее время, по желанию жены, занял покои, сравнимые с этой хижиной.
– Ну что ты, гость мой, – улыбнувшись комплименту, пожал плечами Рыжий Нос. – Такая хижинка строится очень, очень просто. Для начала тебе нужно выбрать четыре стоящие прямоугольником дерева. Потом забраться на любое из них, раскачаться на длинной веревке и зацепиться за любое соседнее. Ну, обмотать его хорошенько, и «раскачаться» на следующее. Связав четыре дерева по периметру, спускайся ниже и обвязывай еще раз. Связанные в двух местах, четыре дерева становятся жесткой, прочной системой, неподвластной никаким ветрам или колебаниям.
Тут туземец явно преувеличивал – его трехэтажная хижина, скреплявшая четыре ствола на четырех уровнях, не считая промежуточных обвязок стен, покачивалась даже от легкого вечернего ветерка.
По счастью, все стены и полы состояли из веревок и жердей, а потому только поскрипывали обиженно, но не ломались. Будь хижина каменной или дощатой – развалилась бы на кусочки через минуту.
– Соединив стволы, – продолжал объяснение вождь, – на них начинаешь класть жерди. Возишь с берега, и кладешь; возишь, и кладешь… Все очень просто… Однако в памяти Рыжего Носа всплывали воспоминания, вовсе не связанные со строительством…
Он вспомнил, как на своей тогда старой и низкой долбленке привез сюда, на эту самую воду, совсем юную Лунию, обвязал эти четыре мангры, спустился вниз и решительно сказал:
– Здесь будет наш дом.
А потом они впервые стали близки в раскачивающейся с борта на борт узкой пироге, и он поклялся ей, что на всю жизнь она останется его единственной хурхе – любимой и желанной.
Луния приезжала к нему много раз. Он приплыла, когда он настелил пол – чтобы попробовать, насколько он крепок.
Она приплыла, когда он обвязал крышу – чтобы понять, насколько приятно быть вместе с ним под крышей. Она приплывала, чтобы ощутить его близость в хижине со стенами, на мостике, на мостике к кухне, при наличии туалета, на полу кухни, рядом с кухонным очагом…
В морском лесу дом считается готовым, если на кухне есть очаг – глиняный круг, на котором можно развести огонь – и крыша, которая во время сезона дождей спасает огонь от гибели. Настелив крышу, он ждал Лунию… Ждал, обвязав стены, укрепив мостки, поставив алтарь дома…
Когда был огорожен алтарь моря, Рыжий Нос сел в свою истрепанную за время строительства долбленку и поплыл в клан Светлых.
Оказалось, что Лунию сожрала крабовая горячка – точно так же, как пожрала ее братьев и сестер, ее отца и мать, ее соседей и еще очень, очень многих членов клана.
В те месяцы никто не решался даже близко подходить на своих пирогах к водам клана – но Рыжий Нос не испугался. Наоборот – он хотел оказаться рядом со своей любимой, он искал встречи со старой и сморщенной Крабовой Горячкой – но пожирательница человеческих лиц не пожелала взглянуть на молодого рыбака.
Рыжий Нос вернулся назад, и продолжил строить новый дом. Теперь он сам не очень понимал, зачем это нужно, но помнил, как раз в одном из разговоров, Луния спросила его:
– А что, если местный вождь захочет стать твоим постоянным гостем?
И юный туземец ответил:
– Здесь вождем стану я.
Он действительно стал вождем. По законам леса, вождем признавался тот, чей дом мог вместить обитателей всех ближайших хижин – клана. При нападении врага люди, собравшись в одном доме, могли легко отразить нападение даже очень сильных соседей, расстреливая сверху их пироги стрелами и забрасывая камнями.
Снизу вверх, на высоту пяти-шести метров стрелять длинными «рыбными» стрелами или кидать камни было затруднительно, штурмовать хижины по деревьям – рискованно, а потому возможность просто собрать соседей вместе, прокормить их на протяжении нескольких дней и сконцентрировать для ответного удара всегда считалось достаточным для звания вождя. Рыжий Нос получил его довольно скоро. При закладке алтарей он приглашал к себе соседей – причем старался привлечь самых молодых и горячих.
Те поняли, что в стороне от прочих кланов есть свободное, еще не обловленное место, где уже сейчас можно устоять против реальной атаки, и вскоре начали делать «обвязки» неподалеку, приглашая совсем юных девчонок разделить их судьбу.
Новый друг Найла действительно стал вождем – вождем двух десятков искателей новой доли. Теперь он мог выстоять против набега любого из соседей.
Но вождь продолжал строить дом, сам не зная почему. Возможно, просто потому, что после смерти Лунии он просто не мог найти себе другой цели в жизни.
Однажды во время поездки в клан Номай он увидел Амиль. Разумеется, Рыжий Нос и раньше знал про девушку из бедной семьи, красота которой заставляла ссориться всех окрестный вождей, желавших навестить ее отца сразу после совершеннолетия дочери.
Туземцу понравилась кареглазая девчушка.
Юный вождь подошел к ней и впрямую спросил: «Чего ты хочешь больше, стать моей женой или
